Наташа Шторм - Синдром зверя

— Добро пожаловать в команду, Бабочка! ― Чайка широко улыбнулся.

Эдик зло блеснул глазами.

— Мы больше не воюем, командир.

— Не зарекайся, Змей. Возможно, ещё свидимся.

Я не выдержала.

— Скажите, а что случилось с Раймоной?

Мужчина пожал плечами.

— Исчезла. Но, думаю, скоро мы её вычислим. Генерал активно сотрудничает с Советом. Даже не знал, что он такой разговорчивый…

— Ты теперь на острова? ― поинтересовался Пантера.

— Вот только дела передам Бабочке…

— Что? ― Эдик побагровел.

Чайка улыбнулся.

— А что? Образование у девочки подходящее, мозги работают, да и боевое крещение она прошла. Как Вы, Алёна Леонидовна, не желаете заняться спасением мира?

Сказать, что это было неожиданно ― значило, не сказать ничего. Я долго хлопала глазами, пока не приобрела дар речи.

— Я подумаю.

— Думай. У тебя неделя.

Как только за координатором закрылась дверь, появился Михай. Он передвигался на ходунках, но шансы затанцевать были хорошими. Отец недовольно покачал головой.

— Миша! Ты должен быть на процедурах.

— Я ненадолго, профессор, только Альку поблагодарю, и сразу на массаж.

Он приоткрыл дверь, и толпа детворы заполнило мою палату.

— Спасибо, Алька! Я решил вылечиться и стать врачом. Леонид Михайлович обещал посодействовать. А ты поправляйся!

— Итн. Как он?

— Ещё в боксе, но ему лучше.

— Да, дочка, кажется, мы подобрали правильную терапию.

Мама сидела у моего изголовья, держа за руку. Мне казалось, что она гордилась мной.

Но самым неожиданным было появление Кеши.

— Привет, Алька, как дела? ― незаметно, он сунул мне под подушку фляжку. ― Лекарство. Пара глотков, будешь, как новенькая.

Несмотря на усталость, я мужественно продержалась до вечера, но, когда в палату влетел Карлсончик, поняла, что силы на исходе. Андрей передал маме авоську с литровыми разноцветными банками, расцеловал меня и удалился с отцом. Мама внимательно посмотрела на Матвея.

— Пойдёмте, молодой человек. И нам пора. А заодно варенье поможете мне донести.

Пантера на минуту присел рядом и поцеловал мою кисть.

— Пока, Махаон! Жду на островах. Да, если этот гад ползучий обижать будет…

Получив увесистый подзатыльник от гада, он направился к двери.

— До встречи, девочка!

Эдик вздохнул.

— Я думал, этот день никогда не закончится. Устала, малышка?

Я кивнула. Мой принц вытянулся рядом на кровати и крепко обнял.

— Я договорился с твоим отцом. Завтра заберу тебя… к себе…

— И папа был не против?

— Против? Что ты. Я умею находить общий язык с профессорами. Да, подумай, в каком платье ты хочешь выйти замуж.

Я чуть не задохнулась от возмущения. Вот так просто? Это и всё предложение руки и сердца?

— Стой. Я не об этом мечтала всю жизнь. Мы должны ещё втиснуть конфетно-букетный период между сексом и свадьбой.

Эдик посмотрел на часы.

— Пора. ― Он поднялся с кровати, перенёс меня на кресло и пододвинул нас с креслом к окну. ― Жди. Я скоро.

Я посмотрела на улицу. Огромная луна взошла на тёмном небосводе, а вокруг, как крохотные бриллианты, рассыпались миллиарды звёзд. На аллее стали включаться фонари. Мигающие огоньки шли из глубины больничного парка, неумолимо приближаясь. И вот они озарили площадку перед окном. Я чуть не разрыдалась, наблюдая за действом с высоты второго этажа.

Дирижер взмахнул палочкой, и оркестр скрипачей заиграл нежную мелодию. На площадке стояли дети, мои гости, родители, персонал госпиталя с огромными букетами цветов и воздушными шарами. Эдик вышел в центр. Он успел сменить майку и джинсы на белую рубашку, чёрные брюки и смокинг. Бабочка туго стягивала огромную шею, доставляя явные неудобства. Но Змей героически терпел. Он поднял руку и помахал мне, а потом опустился на одно колено. Музыка заиграла тише.

— Алёнушка! Принцесса моя! Ты согласна выйти за меня замуж?

Я облокотилась на подоконник и чуть не вывалилась из окна.

— Да! Да! Я согласна.

Вспышки салюта озарили звёздное небо над больничным парком. Я видела, как мама вытирала слёзы, пряча лицо на груди отца, Карлсон подпрыгивал, выпуская на свободу связку гелиевых шаров, а остальные аплодировали. Через секунду Эдик появился в палате. Он шире раздвинул шторы, стал рядом и, приподняв моё лицо за подбородок, нежно прикоснулся к губам. Я беззвучно плакала, понимая, что это был лучший день в моей жизни.

Прошло шесть месяцев

Мы с Анной сидели на лавочке в зимнем саду её загородного дома. Маленькая Аврора спокойно посапывала в колыбельке. Она была чудесна. Стояли последние тёплые дни Бабьего лета.