Татьяна Степанова: ДНК неземной любви

– Но что-то должно было стать толчком, поводом... к убийствам на бульваре, которые он совершил спустя пять лет.

Это произнес Митя, вместе с экспертами Петровки он закончил осмотр салона темной иномарки.

– Тумак на допросе сказала, что Мартов случайно на Гоголевском бульваре увидел Белоусова с молодой пассией, с Кристиной Величко. Они входили в ресторан. Сытый, благополучный, надменный... иномарка с шофером, новая девица... по возрасту примерно такая же, какой могла быть сейчас Лариса... Для Мартова это стало ударом, шоком. Справедливость так и не восторжествовала, она вообще не была никому нужна. И тогда он решил действовать сам. Отомстить за Ларису. Убить – сначала мать, а потом судью. За Галиной, ставшей монахиней, отправился в Рим.

Катя помнила показания Марины Тумак и об этом эпизоде. Они с Мартовым летели в Рим вместе. Тумак клялась, что ничего о планах убийства не знала, но... это выходило у нее так фальшиво. Они ведь поехали туда вместе как туристы, и на всякий случай именно она, двоюродная сестра, создавала брату алиби – весь день были вместе, гуляли по городу...

Но в Риме в катакомбах убийство Галины Белоусовой сорвалось.

– Он выследил ее в том подземном музее, начал душить, но его спугнули. Странные бывают совпадения, – Лиля вздохнула. – И когда убийство сорвалось, он понял, что... просто смерть – их смерть его не удовлетворит. Ему было нужно больше. Он хотел, чтобы все узнали правду о смерти Ларисы. Он фанатично этого хотел. Тут у нас некоторые поговаривают о том, что с головой у него явно не все в порядке. Возможно, и так... Экспертиза психиатрическая назначена, она и даст ответ – псих он или не псих. Он был охвачен маниакальной идеей – чтобы все узнали правду, и она как огонь жгла его изнутри.

И все узнали правду. Только вот какой ценой?

– Лиль, он выживет? – спросила Катя.

Конечно, такое можно было бы и не спрашивать о серийном маньяке... Об убийце с бульваров...

Разве смерть не есть высшая мера?

– Выживет, организм у него крепкий. Пули наши из него достали... Он в сознании. Я сказала ему там, в реанимации, что они оба – Галина и Белоусов – арестованы и предстанут перед судом. Она по обвинению в убийстве дочери, а он в сокрытии улик этого убийства.

– И что Мартов тебе ответил?

– Ничего. Но он слышал меня. И еще я сказала, что если он не признает своей вины в убийствах и не расскажет суду о причинах, толкнувших его на мистификацию с ДНК мертвой Ларисы, если он не расскажет свою правду , то... Судья ведь волк, он будет защищаться, выгораживать и жену, и себя. Он будет сражаться в суде, а он это умеет. И все будет напрасно – все принесенные жертвы... все...

Все жертвы ...

Все отнятые жизни ...

Оборванные прежде срока нити ...

Мертвые частицы ...

Не воскрешенные мертвые...

Пылинки праха...

И месть ...

И кровь ...

И память...

Все будет напрасно...

– И что Мартов?

– Он выслушал. Думаю, он понял. Ему-то уж точно теперь нечего терять.

Где-то далеко на бульваре...

Нет, за кладбищенской стеной...

А может, за высокой горой над Плещеевом озером...

– Что ж, дело закрыто, можно освещать в прессе, – Катя попыталась за улыбкой скрыть странное, смешанное чувство. – Этим я и займусь, если ты, Лиль, не возражаешь. Но для меня один вопрос так и остался непонятным.

– Когда и где он убил Кристину Величко? Там, на Донском кладбище, задушил в машине во время похорон, когда она ждала Кадоша. Сунул тело в багажник, а затем уже ночью отвез труп на бульвар.

– Нет, я не про это. С этим все ясно. Я совсем о другом. В ту ночь перед убийством охранник Колобердяев... кого он увидел там, на бульваре? Он вышел из театра и перешел улицу.

– Он увидел Мартова. Кого же еще? Увидел и удивился, решил узнать – что так поздно тот делает возле театра. По сути, Мартов таким образом выманил его из здания.

Катя кивнула – да, конечно, и тут самое простое объяснение. Не нужно искать сложных решений. Надо лишь уметь видеть то, что перед тобой.

Для вдовы Колобердяева Агнессы Леонидовны день выдался хлопотным – утро она провела в кресле дантиста, а потом сидела в очереди в нотариальной конторе. Ключи от квартиры покойного мужа на Марксистской улице все это время и так находились у нее, но она жаждала как можно быстрее вступить в права наследства и получить бумагу на владение собственностью.

Надо побыстрее...

Сейчас такие времена, что все возможно.