Андрей Хазарин - Живой товар

- Сейчас принесу!

Пробегая мимо мужчин - они вовсю стучали молотками - я только помахала рукой.

Ира закурила, сильно затянулась. Глаза её смотрели куда-товдаль.

- Слушай, - осторожно сказала я, - может, продолжение отложим на потом?

- Да ладно, раз начала - доскажу. В общем, написала я ему, что согласна приехать, он мне сразу билет заказал - из Заполья лететь надо было. Мамаша меня приодела, чтоб я там смотрелась... Ну, летели долго, с двумя посадками. Прилетели, за таможней меня Исмаил встретил. Он постарше оказался, чем на фотке, но ничего. Повел к машине - длинная-длинная, как трамвай, с шофером. Приехали в дом... ну, тот самый, он мне мою комнату показал, а потом и говорит - по-русски, представляешь? - куда я попала и чем буду заниматься. Я на него кинулась, а тут набежали, скрутили...

- По-русски?!

- Ну да, он, оказывается, у нас учился, в политехническом,собака. Прямо у нас в Чураеве, представляешь? И тогда ещё кнашим девчонкам присматривался, по ихним меркам у нас всекрасавицы, особенно если волосы светлые - у них-то там всечерные, да и мелковатые. А его семеечка, оказывается, этим бизнесом с дедов-прадедов занимается, он на инженера так просто учился, чтобы иметь заграничный диплом. А дальше началось самоепротивное...

Она замолчала. Глаза сузились. Снова сильно затянулась сигаретой.

- Не хочу я про это. Да и вряд ли там что-то для этих, здешних, важное окажется...

- Ну и не стоит лишний раз бередить душу.

- Лучше я расскажу, как удрала и домой вернулась.

- Давай. Тебе на земле сидеть не сыро?

- Ничего. А вообще смешно - самое лето, жарища, а мне после Магомабада свежо даже. Ладно, сейчас докурю - и пойдем дальше жуков ловить. Должна же тебе с меня хоть какая-то польза быть!

Я покосилась на неё - улыбается. Будем надеяться, это она не всерьез.

Мы пробирались вдоль грядок - то согнутые в три погибели, то на корточках, и она, постепенно оживляясь, рассказывала, как готовила побег, как магазинчик нашла, с хозяйкой сблизилась... Как ехала на такси и все погоню за спиной чуяла, как чуть не все свои деньги полицейскому на входе отдала, как внутрь вошла.

- Ну, приняли меня там почти нормально. Рассказала я им, правда, все. Но они ничего, вежливо со мной обошлись. Только сразу отправить не смогли, больше недели я у них проторчала. Паспорт-то у Исмаила остался, а с полицией они связываться не хотели, она там вся купленная и проданная, если б заявили, так ещё могли бы меня там силком оставить. Ну, связались с нашим МИДом, оттуда дубликат паспорта прислали, кому-то хорошо на лапу дали, чтобы вписать въездную визу, короче, хватило хлопот, пока смогли мне выезд оформить. На это время отдали меня на попечение какому-то младшему чиновнику, он и возился со мной...

- А как чиновника-то звали? Понравился он тебе?

- Да нет, не очень понравился. Скользкий какой-то, на местных манерами стал похож, разговором. Я сперва обрадовалась - приятный, светлоглазый... А уж потом разобралась, что он ко мне хуже моих клиентов относился, гнида похабная. А звали его вполне по-человечески: Юрий Дмитриевич.

- Молодой, старый?

- Не очень молодой. Около сорока. Может, тридцать пять, может, сорок пять. С виду старше твоего Димы.

- И твоего Жени...

- Моего...

Она резко выпрямилась и снова уставилась в даль.

- Дай закурить, а?

Пачка у меня была сзади за плавки заткнута, зажигалка - в левом носке. Ира закурила, выпустила дым носом. Еле слышно пробормотала что-то невнятное, но явно не по-русски. Вздохнула:

- На кой я ему нужна такая... порченая... Мало, что ли, честных вокруг?

- Не смей так говорить! Ты же не по своей воле этим занялась! Это они бесчестные, кто тебя заманил и продал, а ты...

- ...а я девушка честная, во все дырки затраханная, кроме ноздрей...

Я такое слышать не могла, зажмурилась, головой трясу, ору:

- Перестань! Перестань сейчас же! Перестань!

И тут мне щеку ожгло, в ушах зазвенело, дыхание перехватило - это она мне пощечину залепила!

Я ошарашенно раскрыла глаза и рот. Кое-как дух перевела:

- Ты чего дерешься?..

- Прости, Ась, это от истерики самое быстрое средство. На сигаретку, закури.

Сидим мы с ней прямо на земле, курим, я в три ручья реву, а у неё только одна слезинка по щеке скатилась. Кремень девка.

- Ни хрена ты, Ася, жизни не знаешь. Счастливая. Я против тебя старуха трехсотлетняя.

Я ещё сильнее разревелась. Она меня успокаивает, по спине гладит, приговаривает:

- Ну кузнечик, это ж не спина, это хребет осетровый, твой мужик, небось, весь в синяках ходит...