Андрей Хазарин - Живой товар

Вот её и можно было сейчас потревожить и всю правду рассказать.

Клавдия Гавриловна выслушала сбивчивые рыдания в телефон, подумала и говорит:

- Знаете что, Инна Васильевна, а вы им отомстите - все дела их грязные журналисту опишите. От такого скандала они век не отмоются и уж точно не откупятся. А если опровержение дадут, вот тогда народ и поймет, что в газете одна голая правда и написана.

- Ой, дорогая Клавдия Гавриловна! Мне бы такое и в голову не пришло. Только как это сделать? Припрусь в редакцию с улицы - кто меня там слушать станет?

- Нет, конечно. У меня племянник - журналист. Он умница, работает много. С разными газетами сотрудничает. Ему можно доверять, слова лишнего кому не надо не скажет и спьяну не проболтается.

- А как мне с ним встретиться?

- Я, дорогая, ему ваш телефон дам. Скажу, что у вас к нему дело. Он позвонит вечерком - вы обо всем и договоритесь. Не стесняйтесь его, он мальчик умный и тактичный.

- Ой, спасибо вам, родная!

- Не стоит. Да, зовут его Андрюша, Андрей Игоревич Родимцев.

- Спасибо вам, миленькая...

- До встречи, Инна Васильевна. И не волнуйтесь - все образуется...

Мамочка положила трубку. Ну вот - теперь только с этим Андреем надо будет правильно поговорить. И про шлюху Ирку послезливей рассказать.

"Карточки покажу, - решила Инна Васильевна. - Она же у меня красивая, зараза. Вот и буду говорить, что такую красоту, мол, эта проклятая фирма погубила ради бумажек зеленых..."

После сильных переживаний у мамочки всегда аппетит исключительно разыгрывался. Она решительно прошла на кухню и добрых сорок минут жевала, отрешенно глядя в окно, хоть привычное время ужина пока не наступило вечер только начинался, даже не темнело еще.

А сразу после ужина племянник Клавдии Гавриловны и позвонил. Выслушал, повозмущался, посочувствовал, твердо заявил, что таким мерзавцам спускать с рук нельзя, пошелестел бумагой - видать, блокнот-ежедневник листал - и назначил время визита.

Теперь Инна Васильевна, почти успокоенная, прилегла перед телевизором. Оставалось только дождаться субботы. Часиков в одиннадцать он придет, а там...

"А там - отольются вам мои слезки, всем отомщу, за все!" - ещё раз подумала она и устроилась поуютней - начиналась сто тридцать вторая серия.

Глава 12

Запах сенсации

Чутье моей тетушки никогда не подводило. И хотя все её сенсации были не очень и сенсационны по нынешним временам, но на этот раз она сказала совсем иначе:

- Андрюша, из этой истории может получиться стоящая публикация.

Значит, надо ей поверить. Хотя, конечно, с самого утра, да ещё в выходной, тащиться на другой конец города страшно не хотелось, но я все-таки собрал слабые свои силы и поехал.

Тем более, нынче я сам себе хозяин - Яны с Ромкой уже две недели дома нет, я их в отпуск отправил. И сам отдыхаю - езжу только туда, куда считаю нужным, зря по редакциям не бегаю. Вообще лишних телодвижений не совершаю. И ни перед кем не отчитываюсь.

Я трясся в троллейбусе и думал, что именно может сообщить мне эта мамочка. Тетя Клава так, слегка намекнула, о чем пойдет речь, вот я уже и прикидывал, что можно вытащить из подобного материала. Но потом вспомнил одного своего преподавателя с журфака. Тот всегда говорил, что у героев не должно быть головы, иначе они такого натворят, что ты и удивиться не успеешь.

Поэтому я попытался переключиться. Вот, например, адрес, куда я еду. Тоже ведь любопытная вещь. Раньше была такая себе приличная улица Шиллера. У нас в городе вообще культуру уважают - не говоря об обязательном ассортименте (Пушкинская, Лермонтовская и Шевченковская), есть улица и Чайковского, и Шекспира, и Ромена Роллана. На Шекспира, например, во времена сухого закона по-советски был классный винный магазин: ни очередей, ни пьяной ругани, всегда отличный выбор. А вот Шиллеру не повезло - под очередное празднование Дня Победы переименовали улицу в Проспект Героев Ленинграда. Как потом её только ни называли! А злые языки до сих пор говорят (и пишут!) "проспект Героя Ленинграда Шиллера". Раньше над этим даже смеялись. Мы теперь уже не смеемся над очень многим из того, что вызывало смех раньше. Теперь вся жизнь - сплошной смех. Сквозь слезы...

Нет, дома здесь все-таки какой-то чокнутый нумеровал: почему, объясните мне, рядом с номером 59 стоит сразу 65? И куда девались все остальные? Откуда мне, невинному прохожему, знать, что у этого пятьдесят девятого за спиной и стоит шестьдесят первый?.. У сестры ещё хуже: она квартиру в совсем новом районе купила, хата-то нормальная, но вот найти дом - целое дело. Тоже как здесь - идешь по улице: вот номер двадцать пять, значит, следующий, тот, что тебе нужен, будет двадцать седьмой. А вот фиг! Следующий тридцать пятый. А твой номер двадцать семь где-то в микрорайоне затерялся - ищи его...