Майнет Уолтерс - Разрушитель

Мэгги сидела в нерешительности. Она не хотела входить в его дом и раньше, потому что могла бы узнать о Нике то, что не хотела знать. Там будет невыносимо чисто, и это самое малое из того, что ее может ожидать, подумала она, а чертова собака будет стыдить ее, точно выполняя все команды Ингрема.

— Я иду, — произнесла Мэгги вызывающе.

Карпентер принял телефонный звонок от сержанта полиции Дартмута, когда собирался в бухту Чапмена. Он послушал отчет видеозаписи француза и спросил:

— Как он выглядит?

— Среднего телосложения, с небольшим брюшком, редеющие темные волосы, высокий.

— Я думал, ты скажешь, что он молодой человек.

— Нет, ему далеко за сорок, дочери четырнадцать лет.

Карпентер нахмурился, на лбу появились глубокие складки.

— Не чертов француз, — закричал он, — а этот бродяга на видео!

— Простите. С ним все в порядке, молодой. Где-то за двадцать, я бы сказал. Длинноватые темные волосы, тенниска без рукавов и велосипедные шорты. Мускулистый. Загорелый. Красивый, черт возьми. Малышка, которая снимала его, сказала, что он похож на Жан-Клода Ван Дамма. Обрати внимание, сейчас она совершенно подавлена, не может поверить, что не поняла, к чему он был готов, учитывая, что у него торчало кое-что, как чертова салями. Этот парень мог бы нажить целое состояние на порнографических фильмах.

— Хорошо, хорошо, — забурчал Карпентер раздраженно. — Представил картину. Ты сказал, что он мастурбировал в носовой платок?

— Похоже на это.

— Это может быть детской тенниской?

— Возможно. Трудно сказать. Факт, что и удивляет меня, этот французский старикашка зафиксировал на пленке то, к чему был готов негодяй. Это довольно благоразумно. Но только потому, что его пенис такой огромный, вообще ничего нельзя понять. В первый раз, когда я смотрел пленку, подумал, будто он чистит апельсин на коленях. — С другого конца линии раздался утробный смех. — Но ведь мы все знаем, что говорят о французах. Они все мастурбаторы. Я думаю, старикан сам все снял и знал, на что нужно обратить особое внимание. Я прав?

Карпентер, который проводил все свои отпуска во Франции, погрозил пальцем в телефон. Вот еще, проклятый расист нашелся, подумал он, но в его голосе не было раздражения, когда он опять заговорил:

— Ты сказал, что у парня был с собой рюкзак. Можешь его описать?

— Стандартный походный рюкзак для кемпинга. Зеленый. Не создавалось впечатления, что в нем много вещей.

— Большой?

— О да. Обычного большого размера.

— Что он сделал с ним?

— Сидел на нем, пока дергался.

— Где? В какой части бухты Чапмена? Восточной? Западной? Опиши мне местность.

— В восточной части. Француз показал мне по карте. Твой мастурбатор сидел внизу на берегу ниже Эммиттс-Хилл, с той стороны, откуда открывается вид на канал. За ним зеленый склон.

— Что он сделал с рюкзаком после того, как посидел на нем?

— Не могу сказать. Фильм закончился.

Затребовав выслать пленку с курьером, а также имя француза, предполагаемый маршрут остальной части его отпуска и адрес во Франции, Карпентер поблагодарил сержанта и повесил трубку.

— Ты сам это смастерил? — спросила Мэгги, рассматривая модель «Катти Сарк» в бутылке на каминной доске.

— Да.

— Я так и подумала. Как все остальное в этом доме. Итак, — она подняла бокал и взмахнула им, — за хорошее поведение.

Она могла бы сказать «мужественное» или «монашеское», эхом перекликаясь с определением, присвоенным Гелбрайтом лодке Хардинга, но не хотела быть грубой. Все было так, как она и предвидела, — невыносимо чисто, но также и невыносимо скучно. Нечего и говорить, этот дом принадлежал интересной личности: просто метры мертвенно-бледных стен, мертвенно-бледный ковер, мертвенно-бледные занавески и мертвенно-бледная обивка. Монотонность, нарушаемая, словно случайно, орнаментом на полке. Ей и в голову не могло прийти, как Ник привязан к дому и сколько сил вкладывал в его обустройство. Он засмеялся.

— Тебе понравилось здесь?

— Нет, понравилось. Это…

— Шикарно?

— Да.

— Я сделал это, когда мне было двенадцать. Сейчас мне не смастерить такое. — Поправил галстук. — Как бренди?

— Очень хорошо. — Она опустилась в кресло. — Алкоголь произвел именно тот эффект, какой и требовался. Попал в точку.

Он взял у нее пустой стакан.

— Когда последний раз ты пила алкогольный напиток?

— Четыре года назад.

— Тебя подкинуть домой?

— Нет. — Она закрыла глаза. — Хочу спать.

— Загляну, чтобы проведать твою мать на обратном пути из бухты Чапмена, — пообещал он, накидывая куртку. — А пока не разрешай собаке сидеть на моем диване. Это плохо действует на оба ваши характера.