Полина Дашкова - Херувим (Том 2)

— Откуда вы знаете? — быстро спросил Сергей.

— Ну что вы задаете идиотские вопросы? — раздраженно рявкнул Райский. — Не проснулись еще? Так просыпайтесь!

— Нет, я понимаю, вы проверили клинику, и не только ту, в которой ее оперировали, но — вообще все московские больницы. Я о другом. Откуда вы знаете, что у нее не могли разойтись швы?

— От верблюда! — заорал Райский так, что у Сергея зазвенело в ухе. — Я говорил с ее врачом!

— С Юлией Николаевной? — мягко уточнил Сергей.

— Вот в это не лезьте, — Райский перешел на зловещий шепот, — это, майор, не ваше дело. Еще никогда полковник не был таким взвинченным. Сергей прижал телефон к уху плечом и начал одеваться. В трубке слышалось тяжелое сопение Райского.

— Михаил Евгеньевич, вам не кажется, что секретность должна иметь какие-то разумные пределы? — спросил он, натягивая брюки. — Я не смогу нормально работать, пока вы считаете меня безмозглой марионеткой в ваших умных руках. Где сейчас Юлия Николаевна?

— Дома, — буркнул Райский.

— И скоро, как я понимаю, должна ехать на работу в клинику?

— Да. Но сначала она завозит дочь в школу. Слушайте, вы вообще что себе позволяете, майор? Вы понимаете, с кем говорите? Думаете, я ее не охраняю? — возмутился Райский, но как-то уж совсем вяло.

— Конечно, охраняете, — успокоил его Сергей, — но Анжелу вы охраняли еще надежней. Пожалуйста, дайте мне телефон Юлии Николаевны, домашний адрес и адрес школы, где учится ее дочь.

— Что вы собираетесь делать?

— Хочу проверить, все ли в порядке.

— Не трудитесь. Мне постоянно докладывают. И вообще, почему вдруг такая паника? С чего вы взяли, что ей угрожает опасность?

— Михаил Евгеньевич, времени мало, но я объясню, чтобы внести окончательную ясность. Когда мы беседовали в последний раз, вы настаивали, чтобы я ехал к Анжеле к десяти утра. Вы сказали, что в двенадцать она отправляется на прием в клинику. Вам надо было, чтобы наша встреча состоялась раньше. Вероятно, вы рассчитывали, что Анжела поделится со своим доктором впечатлениями о моем визите и скажет то, что никому больше не скажет. Вы не сомневались в этом, поскольку такое уже случалось не раз. Верно? — Пока Сергей говорил, он успел полностью одеться. — Вам не приходит в голову, что из Анжелы очень скоро вытянут все, в том числе и содержание ее откровенных бесед с доктором? Вы забыли, с кем мы имеем дело?

— Записывайте, майор, — устало вздохнул Райский и продиктовал номера телефонов Юлии Николаевны, домашний, мобильный и рабочий, — должен признаться, я вас недооценивал.

— Я рад, — улыбнулся Сергей. Он был уже в ванной и распечатывал новую зубную щетку, которую приготовила для него генеральша, — у меня к вам большая личная просьба. Поручите кому-нибудь выяснить, сидел ли одновременно с Михеевым Юрием Павловичем в Архангельской области, в зоне под названием «Наркоз», кто-нибудь, прописанный по адресу Московская область, поселок Федотовка. Или поблизости, в соседних деревнях.

— Вам не кажется, майор, что этим лучше заняться позже? — проворчал полковник.

— Одно другому не мешает, — ответил Сергей.

Попрощавшись с Райским, он тут же стал набирать подряд все номера Юли. Но телефоны не отвечали.

Было пятнадцать минут девятого. Юлия Николаевна подъезжала к Шуриной школе. У нее была привычка, садясь за руль, выключать мобильный.

Анжела очнулась в полутемной комнате и в первый момент увидела окно, разлинованное частой решеткой, потом мертвую пасть камина и наконец огромное овальное зеркало в толстой раме. Зеркало стояло на полу, на кривых рояльных ножках и было повернуто таким образом, что отражало всю комнату и саму Анжелу, лежащую на кожаном черном диване, накрытую клетчатым пледом.

Повязка на лице была грязной и липкой. Прежде чем понять что-либо, она поднялась на ноги, подошла к зеркалу и принялась разматывать бинты. В зеркале отразилось ее лицо, покрытое шрамами, отечное, бесформенное, но швы были целы. Никакой крови.

— Все хорошо, — пробормотала она, глядя в зеркало, — ничего страшного. Я отдам Шаме карточку, скажу ему этот чертов пин-код и он простит меня, как я его простила. Мы почти квиты.

Она смотрела самой себе в глаза и не верила в то, что говорит. Стоять было трудно, колени подкашивались, она вернулась на диван, легла, забилась под плед. Ее колотил озноб и страшно хотелось пить. В доме было тихо. Сквозь решетку доносился радостный птичий щебет. Конечно, это оказалась никакая не решетка, просто ставни. Анжела решила, что полежит немного, потом подойдет к двери, постучит и попросит пить. Повертелась, чтобы улечься удобнее, и что-то твердое вдавилось ей в бок. Под вязаным жакетом на ней была толстая трикотажная кофта от пижамы с двумя глубокими карманами. В одном из них она обнаружила маленькую серебристую «Мотороллу», с которой не расставалась по приказу своего Шамочки.