Ирина Грин - Бог счастливого случая

Пермяков оторвал ладони от лица. Он по-прежнему сидел в гостиной на полу. Посмотрел на ладони – чистые, никакой крови. Что это было? Бред? Игры Лукоморья, как тогда, у реки? А если нет? Если действительно где-то замерзает раненый Джой, а он не может ему помочь!

«Джой! – он закрыл глаза и снова оказался в царстве холода, острая боль пронзила левый бок. – Джой».

И тут Пермяков увидел пса. Тот лежал, вытянувшись у кромки парковой аллеи. Вдали послышались шаги – по аллее шла женщина в спортивной куртке. В душе затеплилась надежда, но женщина прошла мимо, не заметив собаку.

«Джой, вставай! – закричал Пермяков. – Вставай!» Пес поднял голову, приподнялся, удивленно повел головой в поисках хозяина.

«Помогите! Спасите мою собаку», – бросился Пермяков к женщине.

Она остановилась, испуганно огляделась. «Не видит меня, – понял Пермяков и взмолился: – Помогите, пожалуйста! Я вас очень прошу».

Женщина вернулась, склонилась над Джоем:

– Ты как? Встать можешь?

Он приподнялся на подгибающихся ногах. Сделал шаг, другой…

– Хороший пес! Давай, тут близко… Сейчас такси поймаем.

«Спасен», – удовлетворенно подумал Пермяков и упал на матрас, задыхаясь от нестерпимой боли в левом боку.

Надежда проснулась от мягкого толчка в плечо. Открыла глаза и вскрикнула от неожиданности: возле кровати стоял здоровый темно-серый пес.

– Джой?

Он подошел к двери и замер, не сводя с нее полных тревоги глаз.

– Что случилось? Где Олег?

Пес выразительно посмотрел на дверь, и она все поняла. Сунула ноги в валенки, набросила на ночную рубашку пальто, запахнула, выскочила на улицу.

Окна пермяковского дома были темны, входная дверь слегка приоткрыта. Надежду охватил ужас.

– Джой! – Она обернулась в поисках поддержки. Пса не было. – Джой!

Куда он делся? Неужели сон? Но я же отчетливо его видела!

Приоткрытая дверь манила и пугала одновременно. Наконец Надежда решилась, толкнула дверь.

– Олег Игоревич! – позвала она, входя в гостиную. Рука нашарила выключатель.

Пермяков лежал на полу, рядом валялся телефон. Надежда нашла пульс. Живой…

– Не волнуйтесь, угрозы для жизни нет, состояние тяжелое, но стабильное, – сказал врач районной больницы, куда доставила Надежду и Пермякова «Скорая». – Идите домой.

– Нет, – она затрясла головой, – я тут… А можно мне его увидеть?

– Ну… – врач окинул взглядом торчащую из-под пальто ночную рубашку, валенки на босу ногу. – Недолго. И пальто снимите. Там на вешалке халаты.

Надежда вошла в палату, стараясь ступать как можно тише, но Пермяков услышал. Открыл глаза, спросил с недоверием:

– Надежда? Как вы здесь оказались?

Она попыталась объяснить:

– Джой…

– С ним все в порядке. Его подобрала женщина, я слышал, как она называла адрес таксисту. Я обязательно его найду.

«Бредит», – подумала Надежда и легко коснулась его пальцев.

– Вам не стоит много разговаривать.

А он схватил ее пальцы, будто голодный – кусок хлеба.

Прошептал:

– Знаете, вы были правы. Четвертой стены… ее действительно нет.

– Спасибо вам за все, – сказал Олег, прощаясь.

– Да за что же? – Ася покачала головой.

– За Джоя, за чай… Вы не представляете, что значит потерять собаку.

«Ошибаетесь, именно это сейчас со мной и происходит», – хотелось сказать Асе, но она лишь грустно кивнула.

Ася долго лежала на диване, глядя в потолок. Все, что нас не убивает, не убивает нас, и все. Да, все, произошедшее с ней в последние дни, не убило ее. Но радости этот факт не доставлял. Жить не хотелось. Сейчас она прекрасно понимала состояние Братской, положившей все силы на достижение своей мечты и в какой-то момент понявшей, что планка слишком высока.

В полночь снова пошел дождь. Мелкий, холодный. Ася натянула куртку, открыла балкон и села на пороге. Смотрела на затянутое тучами небо и вспоминала другое небо и другой дождь. Небо Рослани, Театральная площадь, чарующая музыка, звучащая в душе, капли дождя в волосах Роберта и его глаза, полные печали и любви.

Уром в дверь позвонили. «Не буду открывать», – решила Ася и натянула одеяло на макушку. Но следом за звонком в дверь затрезвонил мобильный. А затем в дверь забарабанили. Таким невоспитанным мог быть только Федор.

Ася натянула халат, открыла дверь.

– Спишь до сих пор? А кто с Джоном гулять пойдет? – завопил программист, врываясь в квартиру.

– Джона нет, – сказала Ася, закрывая дверь.