Луис Рохелио Ногерас - Современный кубинский детектив

— Значит, так... — нерешительно начал Рауль. — Он ведь был еще совсем ребенок...

Роман выжидающе молчал.

— Я уже рассказывал вам, что отец бил их. Мать. И самого Тео. И вот однажды вечером... Отец часто напивался, я уже говорил...

Речь Рауля вдруг стала бессвязной, и Роман заметил, что руки юноши дрожат.

— В общем, в тот вечер он сильно избил мать Тео. Кажется, у нее как раз был приступ, но ему было наплевать. И тогда Тео изо всех сил толкнул его. Конечно, ему было всего лет десять или одиннадцать...

— Толкнул? — медленно повторил Роман и на мгновение закрыл глаза. Лицо его передернулось. — Вики знала об этом? — спросил он, не глядя на Рауля.

— Не знаю, — ответил тот. — Думаю, что нет.

Роман поднял голову. Лицо его было вновь невозмутимо.

— Хорошо, продолжай. Почему вы перестали дружить?

Он вынул из кармана сигареты, взял одну себе, другую протянул Раулю. На этот раз тот не отказался.

— Мне не нравились его приятели, — сказал Рауль. — Вернее, некоторые из его приятелей, что появились у него после армии.

— Что это были за приятели?

— Дерьмо, а не люди, лейтенант. Извините, что я так говорю, но они того заслуживают.

— Ты был с ними знаком? — допытывался Роман, оставив без внимания извинения юноши.

— Одного из них я видел раза два. Тео познакомился с ним, когда хотел купить мотоцикл. Тео работал тогда на бензоколонке, на улице Инфанта, почти рядом со своим домом.

— Когда это было? — спросил Роман, записывая что-то в блокнот.

— Значит... Он там работал... Он поступил туда два года назад, сразу после армии.

— Я не о том. Я о покупке мотоцикла.

— А, это было с год назад. Тео сказал, что один тип предлагает ему купить мотоцикл, и мы вместе отправились посмотреть. Зашли в парк Фратернидад. Там он нас и ждал. Мне он очень не понравился. В конце концов мотоцикл Тео так и не купил, но с его хозяином продолжал поддерживать отношения. С ним и с другими такими же типами.

— А откуда ты узнал, что эти люди... дерьмо, как ты выражаешься?

Рауль сделал весьма красноречивый жест рукой, в которой держал сигарету.

— Достаточно было взглянуть на них. Но дело не в этом. Вскоре Тео стал меняться. Занялся какими-то махинациями. Об учебе и думать забыл.

— Какими махинациями?

Рауль долго молчал в нерешительности.

— Понимаете, лейтенант...

— Я здесь в связи с другим делом, — перебил его Роман. — Но если ты действительно хочешь помочь человеку, который был твоим другом, расскажи мне все, что знаешь.

— Он начал торговать разными шмотками, — проговорил Рауль, потупившись. — На черном рынке. — Потом вновь поднял взгляд на Романа. — Я не раз пытался поговорить с ним начистоту, мне казалось, он прислушивается к моим словам. Но однажды он меня оскорбил, и с тех пор мы перестали встречаться.

— Из-за чего же он тебя оскорбил?

— Я прямо сказал ему, что он занимается грязными делами, что его знакомые — шайка преступников, мешающих нашей революции.

— А сам Тео как относился к революции?

— Когда мы были в армии, он, конечно, ее поддерживал, — твердо сказал Рауль. — Хотя и не очень активно. Но он был за революцию, в этом я не сомневаюсь. Все началось позднее... Понимаете, нельзя считаться революционером и якшаться с подобными типами.

Роман потушил сигарету. Рауль тоже.

— Ты запомнил кого-нибудь из них? Подумай хорошенько, это очень важно.

— Одного запомнил, — без промедления ответил Рауль. — Владельца мотоцикла. Все называли его Ястреб.

Роман сделал пометку в блокноте.

— Ястреб, — пробормотал он. — Какой он из себя?

— Довольно светлый мулат. Да! — спохватился Рауль. — Он в то время постоянно околачивался в районе Прадо, у кинотеатра «Фаусто». Тео говорил, что всегда с ним там встречается.

— Сколько ему лет?

— Лет двадцать с небольшим. Он худой, жилистый, крепкий.

— Это все? Больше ты ничего о нем не знаешь?

— Больше ничего, лейтенант, — вздохнул Рауль.

Роман въехал на стоянку и выключил мотор. Он высунул голову в окно и ощутил на лице мелкие холодные капли: снова моросил дождь. Застегнув куртку и закрыв дверцу машины, он шагнул в темноту, быстро пересек стоянку и направился к дверям здания. В эту ненастную пору на улице не было ни души. Лейтенант козырнул часовому у входа и пошел к лифту.

Через несколько минут он был у себя в кабинете. Сьерра дремал, положив ноги на стол, и Роман, с теплым чувством взглянув на него, улыбнулся.

Обычно лейтенант был очень сдержан, но к этому молодому сотруднику, жизнерадостному, сообразительному, хотя еще и недостаточно опытному, он по-настоящему привязался.