Хизер Террелл - Тайна Девы Марии

— Но потом я повнимательнее присмотрелась к фактам и кодексу и поняла, что на самом деле диктует нам закон, что он требует. Я убедилась, что «Бизли» получил полное право распоряжаться полотном «Куколка», когда приобрел его, и что «Бизли» передал это полное право теперешнему владельцу картины.

Закон гласит, что право истца должно быть неоспоримо, только в таком случае он может вернуть себе собственность, но исследования показали, что право нашей истицы таковым считать нельзя. Оно весьма сомнительно. Позвольте, ваша честь, изложить вам истинную историю владения картиной. — Как только Мара вернулась к подготовленной речи, адреналин в ее крови повысился, появилась уверенность. Она знала, что владеет языком и фактами. — Никто не оспаривает, что Эрих Баум, отец истицы, законно приобрел картину на аукционе у ее первоначального владельца, семейства ван Динтер, в чьем доме картина пробыла более трехсот лет. Но то, как Эрих Баум поступил с картиной, и привело нас сегодня сюда. Истица расскажет вам об отцовском письме, в котором он сообщает, что отослал несколько картин, включая «Куколку», во Францию, в Ниццу, где она будет храниться у родственницы. Нацистское отделение ERR конфисковало картину и передало ее в Швейцарию, в компанию Альберта Бётткера. Как заявляет истица, потому и не существует документов, свидетельствующих о передаче картины Бётткеру, что картина была украдена нацистами в этот период. Затем истица расскажет вам, что Бётткер продал незаконно приобретенное полотно аукционному дому «Бизли».

Но истица не расскажет вам следующее: что Эрих Баум, лишенный своей страховой компании после объявления его евреем, нуждался в деньгах, чтобы содержать семью. Что Эрих Баум переправил картину «Куколка» в Ниццу не родственнице, а своему агенту Генриху Рохлицу, с тем чтобы тот продал картину. Что в период тридцатых годов Эрих Баум переслал почти двадцать картин Рохлицу как своему агенту по продажам и что в начале сороковых, именно в тот период, когда в Ниццу была переправлена «Куколка», он отослал еще четыре картины Рохлицу на продажу. Что Франция гораздо больше пострадала от войны, чем Голландия, и буквально кишела нацистами, что делает ее нелогичным выбором для безопасного хранения ценностей. Что Рохлиц по заведенному порядку продавал картины Бётткеру, в частности, именно в этот временной период. Что не существует никаких записей о сделке ни в картотеке Рохлица, ни в картотеке Бётткера, потому что война уничтожила обе эти компании. Что Бётткер имел незапятнанную репутацию и никогда не торговал награбленными предметами искусства. Что на самом деле правительства союзных государств отметили Бётткера за его помощь французскому Сопротивлению. И наконец, что не существует никаких записей о «Куколке» в нацистских архивах — а ведь нацисты с фанатичной скрупулезностью вели реестры военных трофеев. Если бы нацисты в самом деле конфисковали «Куколку», как утверждает истица, мы бы нашли упоминание об этой картине в их записях. К тому же истица не предоставила нам ни одного доказательства того, что «Куколка» хранилась у так называемой родственницы в Ницце. Все это доказывает, что Эрих Баум наделил полномочиями Рохлица продать картину «Куколка» Бётткеру. А затем, в свою очередь, Бётткер законно продал полотно аукционному дому «Бизли». В результате правовой титул «Бизли», как и теперешнего владельца картины, не вызывает сомнения.

Мара сопроводила свою речь наглядными доказательствами: увеличенными копиями купчих, демонстрирующих, что Эрих Баум много раз за указанный период продавал картины через Рохлица; объемными военными рапортами, в которых Бётткер характеризуется как «ценный» человек для сил союзников на время их кампании; видеозапись дачи показаний Хильды в том месте, где она подробно описывает, в какой затруднительной финансовой ситуации оказалась ее семья.

Но, ваша честь, даже если я совершенно не права, и нацисты в самом деле украли «Куколку» в Ницце у семейства Баум, то имеется ряд судебных решений, в основе которых лежит прецедент «Декларка», а он гласит, что истец должен предпринять поиски украденной собственности, чтобы вернуть ее по виндикационному иску.

Мара подробно остановилась на судебном решении дела «Декларк» и аналогичных ему дел. Она осветила причины, почему предпочтительнее руководствоваться прецедентом «Декларк», а не его прямой противоположностью, делом «Скейф»: если суд последует линии «Скейф», вместо «Декларк», то Нью-Йорк окажется под грузом давнишних виндикационных исков, что в принципе пагубно скажется на всей коммерческой деятельности города, связанной с предметами искусства.