Валерий Ильичёв - Перстень с печаткой

Бородин заметил в траве большой камень и поднял его.

А что, если забраться на высокий валун недалеко от края обрыва? Если даже Блин обнаружит меня там, то, пока он будет залезать на него с единственно возможной стороны, я смогу бросить в него этот булыжник.

Через минуту Бородин уже лежал плашмя на раскаленном солнцем валуне метров двух с половиной высотой и, слегка приподнимая голову, урывками следил за передвижениями боевика.

Он уже почти возле меня. Стоит ему поднять глаза и мне конец. Если я сейчас не убью его, он пристрелит меня, и потому мои действия можно расценить как необходимую самооборону. Только бы не промахнуться!

И, решившись, Бородин поднялся во весь рост и с размаху метнул булыжник в голову боевика. Тот на секунду замер и с проломленным черепом рухнул в траву!

Спустившись с валуна, Бородин подошел к бандиту, какие-то секунды смотрел на него, затем, наклонившись, нащупал сонную артерию. Блин был мертв.

В этот момент до Бородина донеслись голоса экскурсантов, он упал в высокую траву и затаился. Никто его не заметил. Сыщик подождал немного, взял пистолет Блина, и, спрятав его под рубашку, поспешил за возвращающимися с прогулки экскурсантами.

Еще издали он заметил, что рядом с напарником Блина стоят двое крепких парней: видимо, тот вызвал подкрепление. Выход у сыщика был один скрыться отсюда как можно скорее.

И вновь ему на помощь пришел случай. Как раз в этот момент на стоянку подъехали сразу два автобуса, привезшие новых экскурсантов. Воспользовавшись образовавшейся толпой из идущих навстречу друг другу людских потоков, Бородин проскользнул вместе с экскурсантами в отходящий автобус. На его счастье, на заднем сиденье оказалось свободное место. Автобус тронулся, и он успел заметить, как тройка боевиков, обеспокоенная отсутствием Блина и сыщика, двинулась вверх по дороге. На всякий случай Бородин наклонился, делая вид, что завязывает шнурки, пока автобус не отъехал подальше.

Надо срочно сообщить о происшедшем Ильину и Пименову: пусть пошлют сюда людей для захвата разгуливающих на свободе боевиков. Возможно, удастся ликвидировать их группу ещё до начала намеченной на вечер операции".

И Бородин попросил водителя выпустить его в центре города, объяснив, что в суматохе спутал автобусы и поехал не в ту сторону.

Старому сыщику удалось добраться до пансионата Южный лишь через двадцать минут. Он поднялся к Ильину, но того в номере не было, а телефон Пименова не отвечал.

Бородин поискал Ильина по этажам, и тут услышал разговор по телефону горничной, обсуждающей с приятельницей убийство, недавно совершенное на пляже.

На вопрос Бородина, кого убили, женщина ответила с превосходством человека, знающего то, что другим неведомо:

Неужели не слыхали? Да физкультурника нашего под водой стрелой пронзили в шею. Говорят, насмерть. Милиции на пляж понаехало тьма.

Но Бородин её уже не слушал. Он направился на пляж. За веревочным ограждением стояло множество людей, наблюдая за действиями сотрудников милиции и врачей, сгруппировавшихся возле распростертого на песке мужчины. Тут же лежали акваланг, ласты и маска. Мускулистое тело мужчины все ещё казалось мощным и грозным, но пронзенная гарпуном шея и безвольно откинутая в сторону голова говорили о том, что жизнь уже покинула его.

Человек в плавках и темных очках, видимо, уже не в первый раз взволнованно рассказывал:

Мы купались напротив вон той скалы. Несколько человек плавало с аквалангами. Вдруг кто-то крикнул: Сюда, скорее! Тут тело на дне лежит. Я один не достану. Я поплыл. Аквалангист подтянул тело вверх, и мы вместе отбуксировали его к берегу. Гарпун проткнул ему шею насквозь. Вот сюда вошел, а отсюда вышел.

Не показывайте на себе плохая примета, сказала женщина, стоявшая с ним рядом.

Мужчина кивнул, опустил руку и несколько хвастливо закончил:

Я покойников никогда не боялся. Мы его отбуксировали на берег и вызвали милицию. Нас записали в свидетели. Теперь будут таскать в милицию. А мы же не видели, как его убивали, лишь труп со дна подняли.

Заметив группу только что пришедших на пляж людей, мужчина передислоцировался поближе к ним и вновь начал свой рассказ.

Пименов, руководивший оперативной работой на месте происшествия, дал последние указания и, сев в машину, уехал. Бородин, посчитав, что ему здесь больше делать нечего, выбрался из толпы и пошел в пансионат. Возле входа его обогнал Ильин, шепнув на ходу: