Дороти Сэйерс - Смерть по объявлению

— Ты сущий дьявол, — сказал Паркер. — Когда-нибудь ты попадешь в большие неприятности. Представь, что Миллиган узнал бы тебя.

— Я подготовил его разум к тому, чтобы он принял мое разительное сходство с выдуманным кузеном.

— Неудивительно, что он поверил в это. Семейное сходство обычно простирается до зубов и чего-то подобного.

— Я никогда не позволял ему приблизиться достаточно близко, чтобы изучить детали.

— Это должно было сделать его подозрительным.

— Нет, потому что я был груб с ним. Он поверил мне просто потому, что я ему грубил. Все подозревают страстное желание заискивать, но грубость, по какой-то причине, всегда воспринимается как гарантия добросовестности. Единственный человек, которому когда-либо удалось разглядеть истину сквозь грубость, был святой Августин, но я не думаю, что Миллиган читает «Исповеди». Кроме того, он хотел верить в меня. И он жадный.

— Ну, несомненно, ты знаешь свое собственное дело. Но что касается этого Виктора Дина. Ты действительно веришь, что глава этой наркобанды — среди сотрудников «Пимс»? Это звучит довольно неправдоподобно.

— Это отличный повод поверить в это. Ведь перевал уважаемого рекламного агентства может служить отличным тайником для большого жулика. Особенно потому, что траектория рекламного бизнеса настолько сильно удалена от траектории транспортировки наркотиков.

— Почему? Насколько я смог понять, все рекламные агенты — торговцы обманом.

— Именно так. Да, теперь я начинаю думать, что существует тонкая симметрия по поводу вещи, которая чрезвычайно художественна. Тем не менее, Чарльз, я должен признать, что мне кажется трудным довести дело с Миллиганом до конца. Я тщательно изучил персонал «Пимс» и до сих пор не смог обнаружить никого, кто выглядит в крайнем случае как Наполеон преступления.

— Но ты, кажется, убежден, что убийство Виктора Дина — это внутренняя работа. Или думаешь, что какой-то чужак прятался на крыше офиса и покончил с Дином потому, что тот собирался донести на банду? Я полагаю, чужак мог получить доступ на крышу «Пимс»?

— О, легко. Но это не объясняет наличие рогатки в столе миссис Джонсон.

— Так же как и атаку на меня.

— Нет, если тот же человек, что убил Дина, напал на тебя.

— Имеешь в виду, что это мог быть Уиллис? Мне кажется, что Уиллис не является Наполеоном преступлений, как ты изволил выразиться.

— Уиллис не является Наполеоном ни в чем. Точно так же, как, я думаю, и парень с рогаткой. Если у него хватило здравого смысла использовать свою собственную рогатку и сжечь ее после этого. Как я думаю, это человек значительной изобретательности, но ограниченной дальновидности; человек, который хватается за первую вещь, которую ему предлагают, и делает с ней что может, но ему не хватает лишь маленькой доли дополнительного обдумывания, что сделало бы эту вещь по-настоящему успешной. Он живет впроголодь, как ты можешь сказать. Я думаю, что могу разыскать его без особого труда, но это не то, чего ты хочешь, не так ли? Ты бы предпочел взять Наполеона транспортировки наркотиков, не так ли? Если он существует.

— Конечно, предпочел бы, — сказал Паркер выразительно. — Если подумать, то становится очевидны какой пустяк странное убийство этого Дина или нападение на меня по сравнению с методом управления контрабандой наркотиков, которая ставит в тупик весь Скотленд-Ярд. В самом деле, — продолжал Паркер серьезно. — Контрабандисты наркотиков — убийцы в пятьдесят раз большие. Они убивают сотни людей, умерщвляя их душу и тело, помимо того, что косвенно являются причиной всевозможных преступлений среди своих жертв. В сравнении с этим избиение одного презренного ничтожества по голове почти достойно поощрения.

— В самом деле, Чарльз! Для человека с твоим религиозным воспитанием твой взгляд удивительно свободен от каких-либо предрассудков и суеверий.

— Не такой уж и нерелигиозный. Бойся не того, кто убивает, а того, у кого есть власть бросить тебя в ад. Как насчет этого?

— Как, в самом деле? Повесить одного и дать другим несколько недель тюрьмы — или, если он с хорошим социальным положением, связать обязательством или вернуть на поруки на шесть месяцев с обещанием хорошего поведения.

Паркер скривил рот.

— Я знаю, старина, я знаю. Но разве было бы верно повесить несчастных жертв или более мелких сошек? Всегда останутся другие. Нам нужны главные люди, которые наверху. Возьми этого человека, Миллигана, который является паразитом чистейшей воды — без всякого оправдания этому, потому что сам он не наркоман, — и предположи наказать его здесь и сейчас. После этого они только начнут все заново, с новым дистрибьютором и новым притоном, в котором будут совершаться те же операции. И что, кто-нибудь выиграет от этого?