Фридрих Незнанский - Угрюмый город

— Очень интересно! — хмыкнул в кулак Шуйский. — Но по-прежнему бездоказательно.

— Если интересно, я продолжу. Пасечник передал агрегат вам на ответственное хранение до завтрашнего сходняка, где он собирался продемонстрировать его благородной публике. А дальше — как дело пойдет: может внаглую, не прячась, открыть при «Мартинике» соответствующую манипуляционную, может, подпольный кабинет где-нибудь у лешего в тайге, собственно, это не имеет значения, один черт, Пасечнику этого чуда техники не видать как собственных ушей! Я вообще сомневаюсь, что он доживет до среды. Давайте временно отложим его заботы и поговорим про вас. Вас, Дмитрий Сергеевич, как я понимаю, давно уже точил червячок. Все, чем вы владеете, на самом деле принадлежит Пасечнику, но тут как раз проблемы нет: он вас поставил управлять своим легальным бизнесом, вы и управляете. Закавыка в другом: львиная доля прибыли поступает к Пасечнику от вас, а не от Боксера с его мелким рэкетом, но денег при этом у Боксера оседает несравненно больше. Тут никакие доказательства не нужны, достаточно посмотреть, кто где живет. К Боксеру в особняк иностранную правительственную делегацию пригласить не зазорно. А почему так происходит? Наверняка ведь не потому, что он лучше вас ведет дела. А потому, что так Пасечник решил. Боксеру как уважаемому вору положено одно, а вам, фраеру, пусть козырному, не дешевому, но все равно фраеру — другое. Я не сомневаюсь: вы бы могли облапошить Пасечника не на один миллион, причем без всякого риска, но не сделали этого. Потому что до недавнего времени боялись, и потому что не могли пользоваться этими деньгами в открытую. Но в какой-то момент вас прорвало. Не подумайте только, что я вас за это осуждаю. У нас же любой бизнес — сплошное мошенничество, сегодня уже достаточно тонкое и изощренное, а не тупое и беспардонное, как десять — двенадцать лет назад, завтра будет еще тоньше, еще изощреннее. Таким людям, как Пасечник, и тем более Боксер, на вершине бизнес-пирамиды не место.

— Вы так и не привели ни единого доказательства, — вставил Шуйский, когда Денис поднес ко рту чашку.

— Но теперь вы воспринимаете это спокойнее, так ведь? Когда я подойду к концу, вам доказательства будут уже без надобности. Позволите продолжить?

— Конечно! Мне давно уже не было так любопытно.

— Итак, вы решились поставить Пасечника на место: он анонсировал прибор перед воровским сообществом, вы его выкрали. Возможно, у вас была идея его коммерческого использования, но, думаю, в первую очередь вы хотели получить моральное удовлетворение. Прибор вы вынесли по частям, а потом устроили спецэффекты: дым, следы на потолке, взбесившиеся камеры наблюдения и так далее — в чем, в чем, а в охранных системах вы специалист, каких мало. Простите, что излагаю все без технических подробностей, я их не выяснял. Пасечник запаниковал. Он пообещал продемонстрировать машинку, меняющую отпечатки. Обещал и не сделал, коллеги по сходняку могут это расценить как неуважение, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Сам он прибор найти не смог, возможно, потому что не знал, чего больше хочет: найти или скрыть факт пропажи. Когда у него ничего не вышло, он попросил вас нанять частного детектива, пообещать ему баснословный по снежинским меркам гонорар, а взамен потребовать полной конфиденциальности. Вы наняли самого известного — Олега Вовка. Что из этой затеи вышло, все знают. Но не все отдают себе отчет в том, что завтра сходняк. Когда я звонил вам ночью, вы были у Пасечника? И что он вам сказал?

Шуйский пожал плечами.

— Вы опасаетесь, что наш разговор записывается? Могу поклясться чем угодно: это не так.

— Не клянитесь. — Шуйский выдвинул ящик и показал Денису коробочку, внешне напоминающую зажигалку. — Это скрэмблер. Глушит все источники радиосигнала в радиусе пяти метров.

— А как же телевизор?

— Телевизор! — хмыкнул Шуйский. — Это не простой телевизор! И я уже говорил: он принимает сигнал не с комнатной антенны, а со спутниковой.

— Ладно, мы отвлеклись. Пасечник не догадывается, что вы украли прибор, но уговорит вас взять вину на себя, аргументы, как вы понимаете, он найдет. А потом устроит показательную казнь. И что самое обидное, он прекрасно понимает: все это бесполезно. Он не жилец. Просто умирать в одиночку ему не хочется. До сих пор вы проявляли олимпийское спокойствие, чтобы убедить Пасечника в своей невиновности. Сейчас самый момент сменить тактику. Вы знаете его лучше меня. Подумайте и согласитесь, что я прав!