Ксавье Монтепен - Кровавое дело

Бедная женщина протянула обе руки барону Фернану и, горько плача, упала ему на грудь.

Около половины, девятого Пароли вышел из своего дома и пошел по Монпарнасскому бульвару.

Было холодно.

Анджело шел быстро, закутанный в свою роскошную меховую шубу с высоко поднятым воротником.

Он дошел до угла улиц Ренн и Вожирар, как вдруг столкнулся нос к носу с каким-то посыльным, выходившим из подъезда углового дома. Он не обратил на него никакого внимания и спокойно пошел дальше.

Однако посыльный остановился, как вкопанный, и, глядя вслед итальянцу, стал рассуждать про себя:

«Это он… Я не ошибаюсь… Он, непременно он… Тот самый субъект, который дал мне отнести пакет в Сен-Лазар. Ах, черт возьми! Кажется, похоже на то, что я получу двести франков, обещанных господином Риго».

Время у него было свободное, и потому, недолго думая, он пошел вслед за подозрительным лицом, желая во что бы то ни стало узнать; где он живет.

Посыльный ускорил шаг, стараясь идти так, чтобы между ним и преследуемой дичью оставалось небольшое расстояние.

Но вот Пароли, пройдя улицу Ренн, повернул на улицу Бонапарт.

«О, если бы только тот попался нам навстречу!» — внутренне молился посыльный. Он еще не знал, что Риго нанял газетный киоск и сделал из него наблюдательный пункт.

Как раз в это время Оскар запирал лавочку и вдруг, случайно подняв глаза, увидел подошедшего к нему посыльного.

— Как, это вы, мой милый? — воскликнул он.

— Вот счастье-то, что я вас здесь встретил! Ведь, знаете, я в настоящую минуту выслеживаю.

— Его? — с живостью спросил Оскар.

— Да.

— Да где же он?

— А вон, посмотрите, на той стороне улицы, около магазина гравюр. Вот он пошел дальше!

Риго буквально задрожал от волнения.

— Уверены, что не ошибаетесь?

— Уж что до этого, то будьте спокойны: совершенно уверен.

— В таком случае чудесно! Не будем терять его из виду. Мы можем продолжать наш разговор на ходу, не переставая следить.

Пароли между тем пошел еще быстрее. Он приподнял свой меховой воротник еще выше, и его подвижные черты выражали живейшее беспокойство.

Дело в том, что уже минуты две, как злодей заметил, что за ним следят, и, обернувшись, сразу узнал обоих.

«Sant du Christ! — воскликнул про себя итальянец. — Люди эти следят за мной, и один из них — человек с корсиканским ножом».

— А что, не лучше ли арестовать его сейчас же? — сказал Оскару посыльный.

— А что, мой милый, если вы ошиблись?

— Я уверен! Кроме того, рискнуть-то во всякое время можно. В случае ошибки нам никто не помешает извиниться, и дело в шляпе.

— Да, все это прекрасно, но, пока мы будем бегать за полицейским, он непременно ускользнет.

— Так остановите его сами!

— Нет, я хочу во что бы то ни стало избежать всякого скандала. Уж лучше я буду следить за ним целую ночь, если это нужно. Можете идти спокойно домой, а завтра приходите ко мне утром получить обещанное вознаграждение.

— Идет!

Посыльный расстался с Оскаром на Луврской набережной.

Анджело шел по направлению к площади Карусель. Он снова оглянулся.

— Ну, теперь он один, — пробормотал итальянец, вздохнув от радости. — Тем лучше! Уж заставлю же я тебя, голубчик, походить, а там найдем средство заманить тебя в какое-нибудь пустынное местечко, откуда ты больше не выползешь.

И, говоря эти далеко не успокоительные для Оскара слова, итальянец гладил рукой револьвер, лежавший у него в кармане, с которым он никогда не расставался.

Анджело перешел площадь, а за ним все продолжали раздаваться твердые шаги Оскара.

Небо было серое, покрытое снеговыми тучами. В воздухе стоял легкий туман. Газовые фонари, казалось, горели в каком-то светло-красноватом облаке.

Пароли пришла блестящая идея. Он посмотрел на часы вокзала. Стрелки показывали ровно десять часов. Через пять минут должен был отойти поезд. Анджело бросился на вокзал.

Оскар не отставал от него и вошел в вокзал как раз в ту минуту, когда Анджело громко спрашивал в кассе билет первого класса до Жуанвиля.

Оскар тоже взял билет до этой станции и отправился в общую залу.

Через несколько секунд поезд тронулся и в десять часов сорок минут прибыл в Жуанвиль.

Пароли вышел из вагона.

Оскар, не перестававшей все время смотреть в окно, тоже выпрыгнул из вагона.

Итальянец отлично видел его и улыбался.

Риго дал ему пройти шагов двадцать вперед, а затем снова пустился следом, говоря себе: