Ольга Баскова - Познакомлю со смертью

Выслушав рассказ Юрика, Скворцов, Киселев и Лариса отреагировали по-разному. Лариса требовала исключить Гурова из круга подозреваемых.

— Ребята, представляете, какие он бабки сшибает? — спросила она. — А я-то голову ломала после вашего рассказа: почему он накричал на бедную медсестру, когда узнал, что она заполняет «окна» другими фамилиями и не предупреждает его. Раньше он сам называл ей людей, которыми необходимо было заменить по каким-то причинам не сумевших прийти. У этого врача как бы две очереди: платная и бесплатная. Официально он должен проводить консультации бесплатно, и кое-кто, уж совсем неимущий или такой, кто может и «накапать», деньги за консультацию не платит. Судя по характеру и принципам Петра Семеновича, такие больные и лечение получают соответственное. Зато перед заплатившими он из себя выпрыгивает. Вот и просматривал списки, чтобы пустые места заполнялись нужными людьми. И его прекрасная иномарка, и шикарная квартира — результат этих заработков, а не убийства и воровства. Надо искать другую версию. Поверьте, ребята, Гуров не может оказаться Женихом.

— Вот тут я с тобой не согласен, — покачал головой Скворцов. — Юрик не сказал ни да ни нет, это во-первых, во-вторых, чем больше у человека денег, тем больше ему хочется. Откуда нам может быть известно о дальнейших планах доктора? Вдруг он мечтает открыть свою частную клинику здесь или за границей? Знаешь, какие на это нужны бабки? И потом, откуда мы знаем, сколько он имеет на частных консультациях? День на день не приходится, так? Можем ли мы опровергнуть такое предположение, что сегодня, скажем, он заработал пятьсот долларов, а следующую неделю ему никто не заплатит? Как ты считаешь, Паша?

— Не знаю, — задумчиво произнес Киселев, видя рациональное зерно в рассуждениях обоих коллег. — Доложим обо всем Кравченко, пусть решает.

Кравченко, как и Киселев, видел смысл и в рассуждениях Ларисы, и в рассуждениях Константина. Он счел нужным подстраховаться, зная, что очень трудно мгновенно понять психологию и логику преступника.

— Даю разрешение на прослушивание телефонных разговоров Гурова, — вынес он свой окончательный вердикт, и Скворцов почувствовал, как его душа поет.

Петр Семенович Гуров сегодня спешил домой сильнее обычного. В конце рабочего дня он зашел к Вере Ивановне Потаповой и увидел, что состояние здоровья больной ухудшается. Ей грозил второй инфаркт, а этого врач никак не мог допустить. Приступать к намеченным действиям надо было уже сегодня.

Кардиолог быстро отпер входную дверь, не снимая верхней одежды и ботинок, зашел в гостиную и взял трубку телефона. Прижав ее плечом к уху, полез в карман дорогой кожаной куртки, где лежал блокнот, нашел нужный и стал быстро нажимать кнопки аппарата. Трубку сняли довольно быстро, и звонкий мальчишеский голос на том конце провода произнес:

— Слушаю вас!

— Здравствуйте, вас беспокоит лечащий врач Веры Ивановны Потаповой, мне нужно поговорить с Колей Потаповым, — сказал Гуров.

— Я вас слушаю, — голос парня звучал встревоженно. — Что-то с мамой?

— С мамой пока все в порядке, — ответил кардиолог. — Хотя я неправильно выразился. Пока, Коля, твоя мама жива.

Гуров слышал встревоженное дыхание Николая.

— Ей что-то нужно?

«Вот, миленький, ты и сам задал этот вопрос, — обрадовался Гуров. — Еще как нужно! Нам всем нужно!» Эти сказанные про себя слова врач в трубку не повторил. Приняв сочувственный тон, Петр Семенович начал:

— Я разговаривал с твоей матерью, Коля, и пришел к выводу, что помочь ей некому.

— Почему вы исключили меня? Что нужно маме? — парень сейчас просто срывался на крик.

— Ты знаешь, Коля, какой уход требуется за больными, перенесшими инфаркт, — спокойно продолжал Гуров. — Твоей маме, кроме обеспечения помощи в быту, нужны дорогие лекарства. Без них она умрет.

— Но разве в больнице нет лекарств? — надрывный, ломающийся голос парня стал действовать кардиологу на нервы.

— К сожалению, Коля, больничными лекарствами мы не поднимем на ноги человека в таком состоянии, как твоя мама, — Петр Семенович намеренно сделал паузу.

— И нет никакого выхода? — спросил Николай.

— Выход есть. Потому я и звоню тебе.

Кардиолог чувствовал сердцебиение. Он подходил к главному:

— Я могу помочь вам. У меня есть деньги, и я знаю, какие лекарства и где приобрести. Я могу сделать так, что твоя мать через месяц пойдет на работу и забудет про свои болезни.