Елена Яковлева - Опасная тихоня

В комнате, к счастью, места было побольше. Венька огляделся по сторонам, снял свое пижонское пальто, аккуратно свернул его и положил на спинку кресла. Костюмчик у него тоже был что надо, и весь вид суперпроцветающий - ничего общего с тем скромным и пухлым пареньком, которого я знавала прежде, в те времена, когда нам на пару приходилось зачитывать в микрофон скучные передовицы и литрами хлебать плохой растворимый кофе.

- М-да, - философски заметил Венька по поводу моей спартанской обстановки, - я вижу, твой репортерский хлеб по-прежнему черный...

- Простая грубая пища всегда здоровее, - изрекла я, мысленно прикидывая, сколько килограммов прибавил Венька с тех пор, как мы виделись в последний раз. Его круглая физиономия с маслеными выпуклыми глазками, пухлыми, тщательно выбритыми щечками и маленьким, каким-то дамским ротиком стала шире по крайней мере в два раза.

Венька еще немного покрутил головой, отметил, что у меня ничего не изменилось (вот стреляйте меня на этом самом месте, не помню, чтобы прежде он хоть раз бывал в моей квартире!), и, задрав фалды модного пиджака, торжественно водрузил свой толстый круп на диван. Перед этим он так долго примерялся, словно управлял не собственной задницей, а транспортным самолетом, которому предстояла аварийная посадка, а шасси заклинило.

Я отошла к противоположной стене и сложила руки на груди. В моем варианте такая поза называлась: я вся внимание, но не дольше десяти минут.

Венька этого не понял, поскольку вместо того, чтобы говорить по существу, продолжал нести чепуху:

- А ты в форме, старушка! Все такая же стройная и поджарая...

- Но наши геометрические пропорции не изменились, - продолжила я многозначительно и вздохнула.

- Не забыла? - Венька обрадовался, как ребенок, и долго хихикал в пухлый кулачок.

Я проявила максимум выдержки, терпеливо дожидаясь, когда Венька выйдет из приступа безудержного веселья и скажет мне наконец что-нибудь членораздельное. Поскольку надежда уже угасала во мне, я решила его немного простиму-лировать:

- Слушай, чего тебе надо?

- О, узнаю Капитолину Алтаеву! - вскричал Венька, которого практически невозможно было зацепить: уж такой он был круглый и обтекаемый, как в прямом, так и в переносном смысле. - Все такая же ершистая и колючая!

Чтобы не терять времени даром, я прижалась спиной к стене - лучшее упражнение для людей, ведущих малоподвижный, сидячий образ жизни, а именно таковым я довольствовалась последние две недели.

Венька тем временем закинул ногу на ногу, попытался расположить ее перпендикулярно, на американский манер, но от натуги его физиономия заметно покраснела, и он удовлетворился более традиционным вариантом.

- Ты мне не поверишь, а я тебя в Москве часто вспоминал. И работу нашу совместную на радио, и городок наш, и все вообще... Как ни крути, а лучшие годы прошли под сенью этих пыльных кленов. - Венька хмыкнул. - Смотри, как я расчувствовался, еще немного - и стихами заговорю. Считай, десять лет здесь не был, спустился по трапу самолета - признаюсь, сердечко-то защемило. А ведь, когда уезжал, думал: ну, слава Богу, выбрался из дыры... М-да... А вообще у меня, знаешь ли, все очень удачно сложилось. Работа интересная, жизнь интенсивная, жена молодая, ребенок здоровый - что еще надо? - Самодовольство из него так и перло. Видно, ему не терпелось отчитаться в достигнутых им несомненных успехах. - Хочешь посмотреть на мое семейство? - Венька сунул руку во внутренний карман пиджака и достал цветную фотографию.

Я отлипла от стены, подошла к Веньке и, склонив голову, полюбовалась фотографическим подтверждением Венькиных достижений. Любопытство меня не мучило, но я не желала давать Веньке оснований думать, будто хоть на минутку ему завидую. Правда, положа руку на сердце признаюсь, я была немало удивлена, увидев на снимке самого Веньку в обнимку с потрясающе красивой блондинкой. Там еще присутствовал пухлый розовый младенец, но он поразил меня в меньшей степени. Что там ни говори, но после хорошо известных мне Венькиных неудач на любовном фронте эта блондинка была его наивысшим достижением, на фоне которого меркли его прочие завоевания.

Я вернула Веньке фотографию с прочувствованными словами:

- Вень, я правда очень рада за тебя, но ты же знаешь, я не сентиментальна. Кроме того, я отвратительная хозяйка, а потому чай с баранками по протоколу не предусмотрен, так что лучше будет, если ты сразу выложишь, зачем пожаловал.

Венька спрятал снимок в карман и развел руками: