– Вероятно, так и есть.
Я не уговаривала женщину продолжать свой рассказ, не напоминала ей о том, что, сказав «а», надо говорить «б». Она и сама знала это не хуже меня. Помолчав несколько минут, моя пассажирка продолжила:
– Понимаешь, я должна была ее наказать. Ради моего мужа. Но в итоге снова пострадала. Я хочу к Андрюше. Нам с ним так хорошо было. Я уже никого не смогу полюбить, никого.
– Я тебя понимаю, тех, кто ушел из жизни, любить проще. Они уже не раскидывают свои шмотки по квартире, не сбрасывают пепел на новый ламинат, когда курят, не проматывают деньги на выпивку, более того, они не изменяют. Этого никак не скажешь о живых.
– Мой Андрюша и при жизни ничего такого, о чем ты говорила, не делал. Он был идеальным, другого такого нет. А если так, тогда зачем жить?
Ответ напрашивался сам собой, и я его озвучила:
– Ради дочери.
– Нет, этот мир слишком жесток для нее. Я не хочу, чтобы она выросла и страдала так же, как я, от его несправедливости. Она – ангел, а ангелы должны жить на небесах. Сонечка бы ничего не почувствовала, она умерла бы во сне. Я дала ей большую дозу снотворного. Мы снова оказались бы вместе, Андрюша, я и Сонечка.
– Думаешь, вам открылись бы эдемские врата? Соня, возможно, и попала бы в рай. А вот ты – определенно нет.
– Почему ты так говоришь? Ты же меня совсем не знаешь! Я никогда и никому ничего плохого не делала. А сколько я страдала!
– То есть ты считаешь себя святой? А ведь ты едва не совершила убийство собственной дочери. Самоубийство – это тоже грех. Я где-то читала, что души самоубийц становятся неприкаянными, они не могут вознестись на небеса.
– Значит, Андрюшина душа неприкаянная? И моя стала бы такою же? Это многое меняет, – незнакомка вдруг осознала всю нереальность своих ожиданий. Мне показалось, что иллюзия, испарившись, причинила ей душевную боль. – Выходит, я могла бы расстаться с Сонечкой навсегда?
– Я не большой специалист в этом вопросе. Тебе лучше сходить в церковь и поговорить с батюшкой, – сказала я и зарулила на парковку около круглосуточного супермаркета. На витрине была нарисована огромная бутылка кока-колы. Терпеть жажду было больше невыносимо. – Я сейчас схожу в магазин. Тебе что-нибудь купить?
Женщина молчала. Я даже засомневалась, слышит ли она меня. Пришлось повторить свой вопрос.
– Нет, – ответила она.
– А если подумать?
– Пожалуй, я бы что-нибудь выпила.
– Тогда оставайтесь здесь. – Я оглянулась на Соню. – А я пойду что-нибудь куплю.
Я догадывалась, что незнакомка может взять свою дочь и уйти. Это был бы ее сознательный выбор. Я вдруг поняла, что мне с ней больше не о чем разговаривать. Ей нужна была либо помощь психиатра, либо исповедь священнику. А я по профессии юрист.
На мое удивление, спасенная мною женщина осталась и даже не стала отказываться от булочки с марципаном, которую я ей предложила. На нее напал такой жор, что мне пришлось отдать ей свою порцию провизии. Себе я оставила только банку энергетического напитка. Откровенно говоря, мои глаза уже стали слипаться. Все-таки шел уже третий час ночи. Еще чуть-чуть – и забрезжит утро.
– Тебя как зовут? – запоздало поинтересовалась я.
– Аня. А тебя?
– Полина. Ну вот и познакомились. Аня, а расскажи-ка мне все с самого начала.
– С несчастного случая, после которого Андрюша стал инвалидом, или с моего увольнения?
Я попыталась взвесить значимость этих событий, но не смогла.
– А что было раньше?
Анна задумалась, потом выдала:
– Раньше было то, что моя мама вышла замуж за вдовца с маленькой дочкой на руках. Вот такой, как моя Сонечка. Потом родилась я.
– Аня, а это не слишком рано? Может, все-таки начать с твоего замужества?
– Даже не знаю, тут все так взаимосвязано.
– Ладно, если ты считаешь, что отправная точка – это замужество твоей матери, то начинай с него.
– Пожалуй, надо начинать с моего рождения, – определилась Анна, но дальше этого не пошла. Снова замкнулась.
Я стала мягко подталкивать ее к откровению:
– Аня, а сколько тебе лет?
– Двадцать три, – ответила она.
Честно говоря, я думала, что ей уже тридцатник. В свете уличных фонарей она выглядела намного старше и казалась очень измотанной. Впрочем, женщины, глаза которых светятся от счастья, не собираются бросаться с моста, да еще и со своими детьми. Что-то, а скорее всего, кто-то довел ее до такого безрассудства. Кажется, это была сводная сестра Таня. Все-таки я правильно сделала, что не проехала мимо. Похоже, мне предстоит новая работа...
Читать дальше