Алексей Мысловский - Операция «Анастасия»

— Что с вами, Настя? На вас лица нет. — В серых, внимательных глазах шефа была неподдельная озабоченность, как у той незнакомой женщины, что привела ее в чувство нынешним утром.

Усевшись рядом, он по-отечески положил широкую теплую ладонь поверх ее хрупкого запястья, склонился стриженной колючим ежиком седой головой к ее поникшему лицу и мягко спросил:

— У вас что-то случилось? Я же чувствую. Не стоит зажимать это в себе. Лучше расскажите мне все по порядку…

О том, что утром она на полчаса опоздала на работу, из-за чего он вынужден был изъясняться с японцами на пальцах, равно как и о том, как бестолково она переводила их слова, шеф даже не упомянул. И за это Настя внезапно почувствовала к нему безмерную благодарность.

— Расскажите Настенька…

Плечи ее вздрогнули и зябко затряслись. Из глаз побежали неудержимые слезы. Как удивительно добр к ней был этот, в сущности, совершенно чужой человек! Хотя и казался порой отчужденно строгим. Только благодаря ему она здесь. С того первого дня, когда, заглянув ей в глаза, он сразу понял, как Насте действительно необходима эта работа, и, главное, как она будет ее исполнять.

Недаром с отроческих лет Настя испытывала необъяснимое влечение к таким мужчинам — старше и мудрее ее, каких в старину почтительно величали мужи. Влечение это, разумеется, объяснялось еще и тем, что Настя выросла без отца. И эта незаживающая с малолетства глубокая душевная рана порой доставляла ей невыносимые страдания.

— Виталий Андреич… Прошу вас… — заливаясь слезами, с трудом произнесла Настя. — Я… Мне… Мне очень, очень плохо!..

И, зарыдав, она уронила голову на руки.

— Именно поэтому я вас в покое и не оставлю, как вы того хотите, — строго сказал шеф. Затем встал и осторожно взял ее за руку. — Ну-ка, пойдемте со мной…

Вскоре Настя уже сидела в том самом кабинете, куда все сотрудники фирмы, да и она сама, входили с трепетом, и, звонко выбивая зубами чечетку по краю хрустального бокала, никак не могла допить обжигающий джин, который шеф безоговорочно приказал ей проглотить.

— Вот, так-то лучше, милая, — удовлетворенно сказал он, забирая бокал. — Теперь посидите тут одна, в тишине. Не бойтесь — никто вас не побеспокоит! А когда успокоитесь, мой шофер отвезет вас домой…

Проводив статную фигуру шефа туманным от слез и невыразимой благодарности взглядом, Настя со вздохом утонула в его огромном кожаном кресле, вытерла платком нос и закрыла глаза.

Минувший день казался Насте страшным сном, неотвязным и мучительным кошмаром. Откуда только взялись у нее силы этот день пережить! В душе ее кровоточила зияющая страшная пустота. И такая же невыносимая пустота ожидает ее дома…

«Стоп! — твердо приказала себе Настя. — Нужно немедленно успокоиться. Ведь скоро я увижу Зайку. Никаких слез! Никаких проявлений слабости!..»

Чтобы как-то отвлечься, она машинально раскрыла сумочку и вынула оттуда сложенную вчетверо роковую газету, с которой, собственно, все и началось. С замирающим похолодевшим сердцем, Настя дрожащими руками развернула ее на роковой странице, и взгляд тотчас остановился на той самой статье.

Ослепленный фотовспышкой человек на снимке невозмутимо улыбался.

«СМЕРТЬ НА ЛАЗУРНОМ БЕРЕГУ»…

Это началось в сентябре, в чудные благостные дни бабьего лета, которые Настя особенно любила и каждый год с затаенным волнением ждала, умоляя небо послать ей побольше солнечных дней.

И небо не обмануло ее надежды. Дни стояли теплые, безветренно чистые, с сухим солнечным запахом увядающих листьев и багровым заревом тихих вечеров — отрада души и очарование очей.

Это мимолетное время любила она еще и потому, что в сентябре был у Насти день рождения.

В этом году Настя сама купила себе подарок — скромное серебряное колечко с аметистом. Муж ограничился букетом цветов, что при его случайных заработках и исключительном пристрастии к экономии, показалось ей почти подвигом.

Событие отметили скромно, за тихим семейным столом. Настя не стала по обыкновению приглашать подруг, до полусмерти выламываться на кухне. В конце концов, она ведь уже не девочка. Да и муж не скрывал раздражения от перспективы многолюдства в доме. Из гостей была лишь Настина мама, Наталья Васильевна. И незримо восседала за столом Судьба, которая накануне преподнесла Насте столь же необыкновенный, сколь и неожиданный подарок.

В предшествовавший именинам день Настя непривычно долго провозилась на работе с каким-то очередным каталогом. Голова ее была занята совершенно посторонними мыслями, оттого и не клеился перевод.