Мария Ланг - Скандинавский детектив. Сборник

— Мадьярский гуляш? — предложил официант.

Пауль снова посмотрел на лесника, который в ответ молча, но выразительно покачал головой. Официант удалился с заказом на жареную курицу.

— Я был настолько глуп, что согласился с его предложением, — заметил лесник, будто оправдываясь перед Паулем. — Мадьярский гуляш! Скорее мадьярская галоша!

— Я всегда готов учиться на ошибках, — улыбнулся Пауль. — Предпочтительнее на чужих, это обходится дешевле.

Они перекинулись парой слов насчет ресторанной кухни, сошлись на том, что лето выдалось холодным, а осень промозглой, и, наконец, разговорились о видах на погоду. Лесник в шутку заметил, что метеорологи наверняка бросают монетку, чтобы определить, что врать в прогнозе.

Появился официант с подносом, и Пауль уже собрался закруглять беседу, когда лесник подал ему руку.

— Полагаю, мне нужно представиться. Скродерстрем.

— Кеннет. Вы, видимо, здешний врач?

— Да. А вы тот, кто приехал выяснять обстоятельства смерти Стуре Боттмера?

«Не нужно притворяться,— подумал Пауль,— ты знал, кто я, едва я вошел в зал».

— Да, это я, — подтвердил он. — Кстати, я собирался вам звонить, доктор, и попросить о встрече утром.

— Попросите сейчас, — предложил доктор. — Или пошли ко мне, выпьем на ночь грогу! Тут всего несколько минут ходьбы.

— С радостью, — заверил Пауль,— только я…

— Ах так, — понял доктор, покосившись на минералку, которую Пауль заказал к ужину. — Значит, вы противник кружечки грога на ночь? В таком случае я сварю кофе. После него прекрасно спится.

У Пауля Кеннета были веские причины с благодарностью принять приглашение. Викторсон ему только что намекнул на проблемы, которые могут возникнуть в Аброке у нежеланных гостей. Пока доктора Скродерстрема никто не успел предостеречь, но наутро он уж точно будет в курсе.

Через полчаса он сидели на вилле доктора на Яблоневом холме. Хозяин предложил устроиться в его приемной.

— Там мы одновременно сможем присматривать за кофеваркой. — Он показал на электрический кипятильник в небольшой лаборатории. — Его мне приобрел городской совет.

— Очень мило с их стороны, — одобрил Пауль, — но не могли бы мы перейти к делу? Речь идет о последнем дне жизни Боттмера.

— Я как раз о нем и думаю. Самым заметным событием того дня стало то, что перед обедом я получил со склада Викторсона этот кипятильник… Потому я о нем и подумал. Потом…

Пауль наблюдал за доктором, рассказывавшим о визите Боттмера. В самом рассказе не было ничего нового, чего бы он уже не знал. Новым был только сам доктор.

Пауль неслучайно принял его за лесника. Врач был здоровенным мужиком могучего телосложения, округлое лицо и свежий румянец наводили на мысль о жизни на свежем воздухе. Его можно было представить скорее в спортивном костюме с походным посохом, чем в белом врачебном халате со шприцем в руке. Кто видел доктора впервые, не мог поверить, что перед ним интеллигент. Пауль украдкой покосился на застекленный книжный шкаф в приемной: затрепанный медицинский справочник, множество номеров «Шведского медицинского журнала», стопки рекламных брошюр производителей медицинского оборудования и лекарств. Так он себе и представлял. Вероятно, в Скродерстреме пациенты души не чают, подумал Пауль, и он настоящий благодетель для тех, кто, по счастью, страдает самыми несложными болезнями.

— И это все, — закончил доктор и отправился за кофе.

Кофейный аромат придавал безликой комнате какой-то домашний уют.

— Со сливками или без?

— Спасибо, без. Боттмер спрашивал про какую-то медсестру?

Доктор испытующе взглянул на гостя.

— Нет, к чему ему медсестра? Ведь он не был болен.

— Вот это я и хотел знать.

— По крайней мере, — чуть растерянно добавил доктор, — у меня было такое впечатление. Хотя на лбу у него не написано.

Пауль незаметно усмехнулся. Его поразило, насколько доктор Скродерстрем своим обликом и манерами необычайно напоминает знаменитого доктора Ватсона.

Доктор неверно истолковал его ухмылку.

— Нельзя недооценивать мнение специалистов, — обиженно заметил он. — Если хотите получить надежные сведения о состоянии его здоровья, обратитесь к его лечащему врачу.

— Меня интересовало первое впечатление искушенного практика, — заверил его Пауль.

— В таком случае, — сразу оттаял доктор,— можно сказать, что он был в относительно подавленном настроении, но по нему не было заметно никаких признаков болезни. Я уже столько вам наговорил, теперь пора послушать вас. Удалось вам составить свое мнение о его поступке?