Марк Вайс - Имя Бога (готичный детектив)

– Домнул инспектор… – начал Кристи. – Борис Федорович! Что значит – другой уезд?! Если кого-то чуть не убили в другом уезде, вы закроете на это глаза?

– У меня своих дел по горло, есть местные органы, к ним и обращайтесь, – посуровел инспектор. – А давить на меня не нужно. Я вообще мог не приезжать сюда, чисто по- человечески пошел навстречу. Так что не надо манифестов.

И инспектор вышел, не сказав больше ни слова.

Домнул Ботнарь, местный следователь, выслушал абсолютно все, что сказал ему Кристи, включая домыслы, гипотезы, возмущенные реплики и невнятные угрозы. За сорок минут он не произнес ни единого слова. Но как только стало ясно, что Кристиану больше нечем поделиться с правоохранительными органами, следователь встал и распахнул дверь:

– Когда потерпевший сможет передвигаться, он имеет право прийти и написать заявление. Будем разбираться.

– Да ведь этот маньяк может до тех пор убить еще сто человек!

– Какой маньяк?

– Я же вам объяснил – там под землей, штабелем сложены трупы!

– Вы видели эти трупы? Я тоже не видел. У господина Вайсса, как я понял, черепно-мозговая травма и сильный шок. Он мог просто упасть в провал – они здесь на каждом шагу – а все остальное ему просто показалось. Пишите заявление, в общем. А до тех пор я ничем не могу вам помочь.

– А после того сразу сможете?

– А после того будет видно. Чтобы задействовать технику, людей, нужны веские доказательства. Пока я их не вижу.

– Ладно, хорошо – оставим трупы. У племянника той женщины, где жила девушка, которая сейчас лежит у меня дома и которую, кстати, тоже нашли на дороге, видели браслет этой девушки.

– Кто видел?

– Женщина, местная.

– Очень хорошо. Пусть пострадавшая или ее доверенное лицо напишут заявление о пропаже браслета. Будем разбираться.

– Но…

– Вы хотите, чтобы я пошел к этому парню и без всяких оснований предъявил ему обвинение по серьезной статье? Это провинция, люди здесь скажут что угодно, лишь бы не скучать, а этот мальчик, может быть, станет через десять лет примаром. В молодости все ошибаются, и женские сплетни к делу не подошьешь. Конечно, вас это не волнует, вам здесь не жить. А мне – и жить, и работать.

– Я…

– Всего хорошего, господин Бурачинский.

Крис рассказывал о своих мытарствах, сидя у края моей кровати и постукивая себя кулаком по колену.

– Не надо было говорить про эти трупы, – сокрушался он. – После этого он вообще перестал на меня реагировать. Не подумал я, блин.

После неудачи в полиции Крис пошел в охотничий домик, чтобы еще раз надавить н а смотрительницу и, если повезет, расспросить профессора. Но профессор не появлялся, а смотрительница ничего толком не знала – несколько лет назад доктор показывал ей бумагу, позволявшую ему пользоваться закутком на втором этаже как временным кабинетом, но что именно там было написано, она не помнила, и только твердила, что доктор – очень хороший человек, работает в центральном университете, уже несколько лет регулярно приезжает, а свой труд готовит для самого президента. А потом и ее, и всю усадьбу покажут по телевизору – профессор скажет, когда передача, и можно будет посмотреть.

Крис набрал ректорат Госунверситета, потом позвонил в отдел кадров, но никого по фамилии Крачун у них не оказалось. Конечно, что взять с полуграмотной тетки…Ей лишь бы болтать, а что именно – не так важно.

Крис перевел дыхание.

Я молчал.

Кристиан внимательно посмотрел на меня – прямо в глаза. Я чувствовал, что он опять читает мои мысли – бог знает, как это ему удавалось, но так было всегда, сколько я себя помню.

Так вышло и сейчас

– Слушай, Марик, давай начистоту. Ты же знаешь, я терпеть не могу эти твои выходы из-за печки. Может, ты в натуре думаешь, что это я напугал твою красавицу до полусмерти? Так вот, я тебе повторяю: я здесь был – конечно, надо было тебе сказать, но что выросло, то выросло, – но не останавливался. Хочешь, найдем свидетелей? И вообще, может, это вообще ты сам все замутил? А что? Угробил девушку силой мысли. На расстоянии. Чем не гипотеза? И если уж говорить про всякие там алиби, я тебя в четверг ночью тоже не видел. Хотя знаю, что ты там в подвале с этой, как ее, зажимался. То есть это она тебя зажимала, конечно, но тебя все равно, наверное, совесть мучает. Короче, расслабься: это не я. И не ты. И вряд ли этот сопляк – будущий примар. Он просто дешевый воришка, а тут совсем другое дело.

Кристиан злился, и мне почему-то стало легче: мы снова были на равных.