Павел Кайский - Сны наяву или ад, похожий на рай

- Дайте хоть чуток подумать,- мыслей у Артура не было никаких, но как никогда надо было взять паузу.

- Фули думать, ты ж не Каспаров с этим, как его, Крамником. Пиши давай явку и дело с концом. Заметь: пока ты тут думаешь, у меня на земле по статистике совершена одна квартирная кража и отжато пол-сотового телефона.

- Как это пол-сотового?

- А так, посидишь еще столько же-будет отжат целый, так что пиши, не отвлекайся. Помни-учтут явку, получишь года три с учетом боевого опыта и отсутствием судимости. А там, глядишь, амнистия или УДО, так что года через два после суда будешь на воле. Ну, может, правда, тубик подхватишь или гепатит, но ведь по сути ты сам виноват...

Впрочем, отвлечься пришлось. Виной тому был здоровяк лет 40 в сером джемпере. Он заглянул в кабинет, взглядом вызвал опера в коридор, о чем-то там пошептался с Коноваленко, после чего сам зашел в кабинет. Опер же так и остался за дверью.

- Привет. В смысле привет тебе от Александра Ильича,- тихо, глядя в окно произнес он. - А теперь слушай внимательно,- он резко приблизился к Артуру, сел на стул, на котором до того восседал Коноваленко и заглянул Артуру в глаза как в душу,- у тебя отсюда два пути. Первый: я ухожу, а ты остаешься. Ведешь себя хорошо, язык за зубами держишь-будет так, как тебе говорит Коноваленко, но это вряд ли. Ведешь себя плохо-либо на зоне сдохнешь, либо на воле. По-любому! Вариант второй: мы уходим отсюда вместе. Все, включая Коноваленко, забывают о сегодняшнем. Ты делаешь, то, что будем говорить тебе мы. Помни, то, что происходит с тобой сейчас-лишь малая толика того, что мы можем с тобой сделать! На раздумье тебе 5 минут, время пошло.

XXXХI

- Рад приветствовать, весьма рад,- буквально источал благожелательность президент АО "XXI век-No-ский", а также член кучи благотворительных фондов и даже депутат ОЗС. Прошлое его, правда, было отнюдь не столь кристально чистым-он успел дважды отсидеть-сначала за кражу, затем за разбой, после второй "ходки" неплохо обрел себя в рядах братвы, строившей великое криминальное будущее в соответствии с заветами паханов, развязавшими великую криминальную. В отличие от менее задачливых бойцов и бригадиров судьба берегла его то ли для истории, то ли еще для чего-то. В результате сейчас президент АО "XXI век-No-ский" имел возможность отойти практически целиком от криминала и даже стать политиком. Своего гостя-заместителя директора "Легион+"-он встречал в своей новой "игрушке"-мебельной фабрике, которой он очень гордился. В общем-то, положа руку на сердце, было чем. В прошлом это было оборонное предприятие, в период приватизации ушедшее сперва трудовому коллективу. Через несколько же месяцев трудных бесед с этим самым коллективом новым владельцем стал молодой человек 21 года от роду. Сей акселерат постоянно появлялся на предприятии в строгом деловом костюме от фирмы "Адидас", его череп неизменно был тщательно выбрит, а щеки украшала четырехдневная щетина. Сверх того, юноша был владельцем не только завода, но и широченных плеч. Управлять ему довелось лишь 4 месяца-по их истечении он был расстрелян в подержанном "Мерседесе" на пути к своей любовнице-учащейся ПТУ. Через несколько дней ему на смену пришел товарищ лет 40, в стареньком пиджаке и не менее старой рубашке под ним ("Мне на шмотки типа по х..! "). Правую кисть нового владельца украшала церковь с 4-мя маковками (этим "узором" дело, разумеется, не ограничивалось), тяжелый кашель выдавал активную форму туберкулеза. Впрочем, это трудноизлечимое заболевание, от которого он пытался спастись с помощью барсучьего сала, пропитавшего своим ароматом его кабинет, не стало причиной скорой смерти-таковой являлся гранатомет, благодаря выстрелу из которого незадачливый собственник перебрался в мир иной. После него владельцы менялись с калейдоскопической быстротой: армянин Ашот (он запомнился тем, что успел оказать знаки внимания всем без исключения работницам предприятия-и это всего-то за 3 месяца! ), двое мастеров спорта по штанге, неудачливый боксер-средневес (этот вечно маялся головными болями и периодически терял суть разговора), бывший физрук в сельской школе (на заре 1990-х он прославился умением в рекордно сжатые сроки отрезать оппоненту палец, а ведь когда-то тоже сеял разумное, доброе, вечное... ), урка с псевдонимом Промокашка, патриарх No-ского рэкета Саша Сибиряк по фамилии Мамин (он обложил владельца кооперативного туалета еще в далеком 1988-м) и еще несколько менее заметных персон. В это время производство практически встало, цеха сдавались под склады, работающие не получали зарплату, загородный дом отдыха перепрофилировали под центр релаксации для братанов из ОПГ, контролировавшей предприятие, а на территории заводского пионерского лагеря "Звездочка" выращивали коноплю. Пару раз случались митинги, впрочем, ходят слухи, что их организаторы устраивали их в тесном контакте с хозяевами дабы просто выпустить пар народного недовольства. Затем на завод пришел молодой, продвинутый менеджер в очках в тонкой золоченой оправе, говоривший по-английски и закончивший в Москве не-то "Плехановку", не-то 4 курса Международного независимого бизнес-колледжа. Он постоянно говорил с кем-то по мобильному, употреблял слова "франчайзинг", "фьючерс" и "брендинг" и вообще производил впечатление порядочного человека. Ему удалось взять кучу кредитов, один так даже в Москве. Впрочем, через несколько месяцев остатки всех оборотных средств оказались в оффшоре, а сам продвинутый менеджер то ли за границей, то ли на кладбище. Завод встал окончательно. Спас его нынешний политик и предприниматель, а также меценат и благотворитель, тогда же еще бригадир, известный в мафиозных кругах как Сережа Палермо. Криминальный мир ему в то время был узок-подняться выше было невозможно, амбиции же требовали немедленного удовлетворения. В результате областная власть через нынешнего второго по значимости "легионера", тогда еще борца с преступностью, договорилась с Палермо о покупке последним захиревшего предприятия с обязанностью поднять на нем производство. В обмен Палермо делался честным бизнесменом со всеми вытекающими отсюда последствиями, включая возможность стать политиком регионального масштаба (само соглашение включало еще ряд пунктов, не имеющих, впрочем, отношений к нашей истории).