Андраш Беркеши - Уже пропели петухи

— Мать ничего не говорила, значит, у нее еще есть запасы.

Шимонфи оперся рукой о край стола.

— Можете идти, Таубе.

Дождавшись, пока денщик удалится, он окинул взглядом комнату.

— Ну как тебе здесь нравится?

Деак следил за взглядом капитана.

— У меня еще не бывало таких княжеских апартаментов. Не пойму только, чем заслужил? Разреши доложить о результатах?

— Давай. А впрочем, лучше, если напишешь. Сигареты есть?

Деак обошел вокруг стола, достал из кармана портсигар и протянул его Шимонфи.

— Прошу, господин капитан.

Шимонфи закурил. Затем уселся по обыкновению на спинку кресла.

— Скажи, пожалуйста, как ты считаешь, возможно такое, чтобы русские смогли агентурно внедриться в нашу организацию?

— Не только возможно, а наверняка так оно и есть, — спокойно отвечал Деак. — Мы же внедряемся к противнику. Почему же они не могут делать то же самое? Русская разведка еще в царские времена стяжала себе мировую славу. — Он взял в руки папку с делами Ференца Дербиро. — Я изучил материалы. Никаких следов, но предположить можно, что этого Дербиро провалил какой-то агент немцев, работающий в Москве.

— Возможно, — уклончиво ответил Шимонфи. — У немцев тоже великолепная агентурная сеть.

Деак усмехнулся.

— Да, где им дают работать, там им легко. Венгерский отдел контрразведки, например, вообще не работал против немцев. Но, возвращаясь к нашим баранам, должен сказать, что многое в этом деле мне непонятно.

— Что именно? — спросил Шимонфи.

— Из Москвы прибыли двое. В Будапеште они должны встретиться. Почему московский агент не может установить, кто же второй?

— На это может быть тысяча причин, — возразил капитан. — Но в данный момент это и неважно. Дербиро сам скажет, кто его напарник. Я решил, что допрашивать его будешь ты.

— Я? — Деак удивился. — Я же не следователь. Да и не умею я этого делать.

— Научишься. Свое решение я согласовал с Мольке.

— С Мольке?

— Сегодня утром тут произошли кое-какие перемены. Руководителем группы теперь назначен майор Мольке.

Деак встал. Прикинувшись, что он ничего не знает и не понимает, подошел к Шимонфи.

— А тебя, что же, сместили?

— Еще нет, — сказал он. — Номинально руководителем оставили меня. Теперь я подставное лицо. «Тихий компаньон».

Деак решил сыграть на личной гордости капитана Шимонфи, на его тщеславии и потому небрежно бросил:

— Мольке гениальный контрразведчик. Быть его «тихим компаньоном» — уже славное дело. Внимательно все слушай, записывай и вот увидишь: у него многому можно поучиться. — Приняв затем задумчивый вид, он продолжал: — А потом, если хорошенько порыться в истории, вся она дело рук больших и маленьких подставных лиц. Так что почему и тебе не быть последовательным в соблюдении традиций нашей истории?

Шимонфи нетерпеливо поднялся.

— Тебе все шуточки, Габор.

— Я не шучу, я вполне серьезно, Золтан. На это не надо обижаться. Ты же действительно всем сердцем ненавидишь красных. И Мольке тоже. Выходит, вы оба желаете одного. Победить. Это главное. Или нет? Есть какие-то новости?

Шимонфи швырнул сигарету в пепельницу.

— Паулу обобрали до нитки.

— В Австрии?

— Сразу же на границе. Но я этого так не оставлю.

«Этого ты точно не оставишь, — подумал Деак. — А на все остальное тебе наплевать».

— Я распоряжусь привести Дербиро, — услышал он голос капитана.

— Не стоит трудов, — остановил его Деак и протянул руку к трубке полевого телефона.

Шимонфи опередил его.

— Не надо. С сегодняшнего дня арестованных доставляют к следователям только по личному распоряжению Мольке. В тюрьму тоже, кроме него, не имеет права входить никто.

Деак удивился. Эта новость была для него неожиданной и неприятной одновременно.

— Даже ты?

— Даже я. Мне тоже не доверяют. Пойду доложу Мольке, что ты вернулся. Этому Дербиро ты развяжешь язык. Его признание завтра в полночь должно уже лежать на столе полковника Германа. Чтобы заставить преступника заговорить, разрешается применять любые меры.

— А что, если он не заговорит?

Шимонфи уже у двери остановился.

— Лупи сам. Или прикажи кому-нибудь. Лупи до тех пор, пока не даст показания. После этого его сразу же расстреляют.

Деак подошел к капитану.

— Ты хочешь, чтобы я его бил?

— Пожалуйста, не бей, если сумеешь уговорить и получить показания без применения силы.

— Золтан, когда меня перевели сюда, мы о чем с тобой условились?

— Не знаю, что ты имеешь в виду. — Шимонфи положил руку на дверную скобку. Взгляд его был устремлен куда-то в пространство, мимо Деака.