Наталья Андреева - Обыкновенная иstоryя

— Да, мама. Спасибо. У меня все замечательно. Выходной дали. Конечно, в ресторане.

Потом трубку взяла тетка. Сказала:

— Что-то голос у тебя невеселый.

Тетку Марью обмануть было невозможно.

— С Ликой поругалась, — призналась Саша. — Она отказалась мне помочь. Не могла бы ты… — она вдруг осеклась.

— Позвонить и поговорить? — догадалась тетка Марья. — Или пригрозить?

— Но ведь ты говорила, что ее долг перед тобой неоплатный!

— И еще я надеялась, что ты возьмешь над ней верх. Выходит, права она, а не я. Такие, как мы с тобой, не должны плодиться и размножаться. Не нужны мы, Саша. Никому не нужны. Ты овца, как и я, да еще и глупая овца.

— Спасибо за поздравление с юбилеем! — вырвалось у нее.

— А с чем поздравлять-то, прости? Сидишь одна, в съемной квартире, с работы того и гляди попрут.

— Я сама уйду!

— Конечно, сама. Когда в который уже раз с повышением и с премией обходят, надо уходить.

Тетка Марья, как всегда, была проницательна. Саша совсем поникла, когда услышала:

— Мы тебя всегда ждем. Я и мама. Мы тебя очень любим. Возвращайся, дочка, домой. Москва не для тебя. С самого начала было понятно. Ты и так почти десять лет продержалась.

Она впервые назвала Сашу так: дочка. На сердце потеплело. У Саши Адуевой где-то был дом, где ее любили и ждали.

— Спасибо, — сказала она, плача. Это были слезы умиления и радости.

В полдень позвонила Поспелова.

— Ну что, именинница? Проснулась уже? — бодро сказала Ленка. — Хотела заехать, но не смогу, извини. Работаю допоздна. Дел по горло. Давай в выходные где-нибудь посидим, отметим? С меня подарок.

— Мне в эти выходные отрабатывать сегодняшний отгул, — соврала Саша. Поспелову ей видеть не хотелось. Вот у кого все супер! И кто украл у Саши теткину благосклонность. Еле-еле удержалась, чтобы не наговорить Ленке гадостей. Быстренько свернула разговор и дала отбой.

День прошел в хлопотах. Надо было сходить в магазин, прибраться в квартире, накрыть праздничный стол. Настроение у Саши было похоронное, есть совсем не хотелось, и она занималась этим лишь для того, чтобы не завыть в голос и, заперев дверь, не напиться вдрызг в одиночку. Леша был для нее сейчас все равно что спасательный круг.

«Я жду Лешу, — повторяла она, как заклинание. — У меня есть Леша, и он меня любит. Я жду Лешу…»

Подумать только! Она докатилась до того, что зависела сейчас от двадцатилетнего мальчишки! От того, придет он или не придет! Иначе — бар в ночном клубе и кто знает, что будет дальше? Случайный мужчина, пьяный секс, несвежие смятые простыни поутру и такая же душа, изгаженная, помятая, заплеванная и вонючая, как полная окурков пепельница. Тридцатилетняя брошенка, ни мужа, ни детей, ни денег.

Саша была уверена, что после недавней ссоры тетка не поздравит. Но она прислала эсэмэску. Не пошлый избитый стишок, а полноценное послание из трех предложений, не сказать что сердечное, но и без издевки. Лика Бестужева вполне владела собой и считала, что любые эмоции — роскошь. Саша была для нее не опаснее докучливой осы, залетевшей в комнату. Достаточно взять тряпку, выгнать осу вон и захлопнуть дверь. Бояться ее или тем паче ненавидеть — много чести.

А вот Алик позвонил. Но Саша не взяла трубку, поскольку помнила теткины слова: «не беспокой нас больше». Лика — это не оса. Это каток, который замесит в асфальт, если посмеешь стать поперек дороги. Саша и так наговорила лишнего, о чем теперь жалела. Да, она идиотка безмозглая. Упустила все шансы, разозлила богатую родственницу. Вот Ленка Поспелова порадуется! Твои ошибки все равно что разбросанные на дороге камни, кто-то их подберет и построит из них себе дом. Особенно, если тебе есть чем бросаться. Если у тебя в активе какие-то ценности. Прекрасный муж, богатые родственники, умные дети… Сашиных ошибок хватило бы на дворец. Ленка его и отгрохала.

«Господи, что со мной? — в отчаянии думала Саша. — Почему я такая? Не умею рассчитывать, манипулировать людьми, а самых нужных умудряюсь настраивать против себя! Как сказал Никита: не умею жить. И бросил меня. И Тафаев бросил бы, если бы я не ушла первой. Это полный крах. Все. Точка. Но я жду Лешу…»

Он пришел ровно в семь, с огромным букетом роз. Саша с грустью подумала, что мальчик потратил всю свою стипендию. Напиваться при Леше было неудобно, и Саша убрала подальше текилу. Пили красное вино, причем Леша от смущения был почти такого же цвета, как и жидкость в бокале. Но в конце концов захмелел и осмелел. Привычная к спиртному Саша была гораздо трезвее. Все, что случилось потом, вызвало у нее лишь досаду. Песенки группы «Ласковый май» заводят лишь таких же детей. «Слишком мало нот, — думала она с досадой. — А что я хочу от этого ребенка?»