Наталья Андреева - Обыкновенная иstоryя

Интуитивно Саша понимала и то, что сейчас для Лики Бестужевой все молодые женщины репродуктивного возраста — смертельные враги. Все без исключения, даже племянница. Это самый настоящий взрыв отчаяния. В сорок шесть — и старуха! Яичники умерли, и как ты ни молодись, это очень быстро скажется на всем. Денег у Лики много, врачи подберут ей хорошие гормональные таблетки, будут внимательно следить за ее здоровьем. Но детей ей не иметь никогда. Своих детей.

«А я ведь теперь ее наследница, — мелькнула мысль у Саши. — И та квартира на Соколе — она тоже когда-нибудь станет моей. Я ведь так этого хотела».

И она застыдилась своих мыслей. К тому же тетка относительно здорова. Климакс — это не болезнь. И Алик еще так молод. А что, если он переживет свою богатую супругу и женится снова? Он-то может иметь детей. Все может случиться. В общем, до теткиного наследства Саше и сейчас как до Луны. И в свете последних событий соваться к тетке со своими проблемами бессмысленно.

— Молодая, здоровая, красивая, — скажет Лика. — Я в твоем возрасте вкалывала, как проклятая, тоже из пригорода в Москву на работу моталась, и никаких богатых теток у меня не было. Сама всего добилась.

И будет права. Надо самой выпутываться.

Саше ничего не оставалось делать, как уползти обратно в свою нору. И по-прежнему ходить на работу, которая не приносила ей ни больших денег, ни особой радости. Еле-еле концы с концами свести. Хотя последнее время произошли некие события, после которых Саша опять обнаружила у себя в груди сердце. Нет, уже не липкую карамельку и не кусок льда. Какую-то ноющую рану, которая все никак не могла затянуться. И едва ее вновь потревожили, кровь начала сочиться, такая свежая, что во рту стало солоно.

… Они жили этажом ниже, женщина неопределенного возраста с усталым, увядшим лицом, и ее сын-студент. Темноволосый парень чем-то напомнил Саше Никиту, хотя, конечно, был далеко не так красив. Но все равно милый, а главное, не испорченный. Случайно столкнувшись с Сашей в подъезде или в лифте, он вспыхивал, смущался и тут же отводил глаза. Она же нарочно разглядывала мальчишку в упор, сознавая свое превосходство. Двадцатидевятилетняя женщина в костюмах из дорогих бутиков и с золотыми часами от «Картье» на запястье, несмотря на то, что живет в убитой съемной однушке. Женщина-загадка. Саша нарочно напускала на себя таинственный вид и, насупившись, молчала.

Познакомились они, когда Сашин сосед по лестничной клетке попытался неудачно поменять кран. Который в итоге сорвало и нижних начало затоплять. Барабанили и в Сашину дверь, непонятно было, откуда льется вода? Саша вышла на лестничную клетку и увидела того самого парня с матерью.

— Это вы нас заливаете? — гневно спросила женщина.

Саша молча посторонилась, пропуская ее в квартиру. А виновник происшествия меж тем свою дверь открывать не спешил.

— Леша, что же делать? — причитала несчастная. — У нас ламинат запузырился! И с потолка льется дождь!

— Не беспокойтесь, все высохнет, — пожала плечами Саша.

Парень от смущения не мог сказать ни слова. Она была в шортах и майке, почти что голая, бюстгальтер не надела, дома-то зачем? Да и грудь у нее была небольшая, зато упругая и высокая. Парень упорно на нее не смотрел, но и ноги достойны были внимания. Саша откровенно забавлялась его смущением. Наверняка еще девственник. А тут красивая таинственная соседка сверху, еще каких-нибудь полгода назад женщина-мечта, из тех, что проносятся мимо в своих сверкающих «Мерседесах» и «Бентли» то на вечеринку в закрытом клубе, то в аэропорт, опаздывая на рейс в Ниццу или Милан. Было ведь.

О! Саша многое могла порассказать этому мальчику! О жгучих ночах под сияющей мальдивской луной, похожей на слиток золота. И такие же золотые звезды, целая россыпь, ведь там, на Мальдивах, все из золота, учитывая тамошний ценник. И такая же любовь, высшей пробы, бесстыдная и обнаженная до самых сокровенных своих глубин. Вода в бассейне даже ночью теплая, как парное молоко, сплетенные голые тела, руки, ноги, языки — как змеи… Саша до сих пор просыпалась вся мокрая, горячая, липкая от этих воспоминаний. И тихонько выла от женской тоски. Юра, ты сволочь, ты не должен был этого делать! Чтобы ты горел в своем татарском аду, как я горю сейчас!

А парнишка ничего, симпатичный. С Никитой и с Тафаевым, конечно, не сравнить, но выбирать не приходится. Давно уже Сашу не приглашали на свидание, мужчины упорно ее игнорировали, кому нужна сломанная игрушка? Саша себя таковой и ощущала. Глаза потускнели, волосы и кожа стали сухими от кондиционеров и тепловых пушек, которые включались в офисе в зависимости от сезона. Да еще прыщи появились. Один, огромный, на левой щеке, к которой Саша постоянно прижимала телефонную трубку, все никак не проходил. Саше казалось, что все смотрят именно на этот прыщ и все про нее знают. Про ее незавидное положение. Но парень упорно смотрел вниз, явно смущаясь.