Наталья Андреева - Обыкновенная иstоryя

— Замолчи! Все было не так! Я любила его!

— А как же Никита? Единственный и неповторимый? Из-за которого ты, помнится, монашествовать собиралась в миру.

— То было совсем другое!

— Правильно, другое. У любви, Саша, много лиц, потому и надо выбирать то, которое с возрастом не постареет и не станет уродливым. А страсть — это молодящаяся старуха. Зато привычка — дама без возраста. Помни об этом, когда в очередной раз с кем-нибудь сойдешься.

— Да никогда больше!

— Опять-таки глупость. Женское сердце — это птица Феникс. Даже когда оно рассыпается в пепел, у него все равно еще могут вырасти крылья. И ты опять полетишь. Только лети в следующий раз с умом, — грустно сказала тетка.

— Ты подсунула мне Тафаева, чтобы я узнала самое уродливое лицо любви, так, что ли?

— Никита лишил тебя невинности, но твое представление об окружающем мире все еще было настолько наивным, что умственное развитие явно отставало от физического. Теперь все в норме. Что до Тафаева, ты давно должна была задуматься, где он берет деньги, а ты прожила с ним четыре года. Я сделала вывод, что тебя это устраивает. И не вмешивалась.

— Лика, спаси меня! Ведь это же ты виновата. Ты нас познакомила. Тебе было выгодно, что я его любовница.

— Хорошо. Но как ты будешь жить дальше?

— Вернусь на съемную квартиру, работать пойду.

— Интересно кем?

— Ленке Поспеловой позвоню. Резюме размещу в Инете.

— Тебе придется вернуть ему все подарки. Возьмешь лишь самое необходимое. Переедешь в мою квартиру на Соколе. И немедленно ищи работу, слышишь? Раз мужа не сумела найти, который не бандит.

— А если Тафаев и тебя… — она нервно сглотнула. — Ты не боишься?

— У меня в охране бывшие фээсбэшники. А в друзьях такие люди, с которыми не ему тягаться. За эти четыре года и я изменилась. Теперь у меня столько денег, что я могу купить хоть всю московскую милицию, не только Тафаева. А про него я знаю столько, что хватит на многотомное уголовное дело. Это он на госслужбе, не я. А на будущее запомни: когда идешь в лобовую атаку, всегда бери с собой диктофон. Тебе надо было записать его признание в убийстве. Сиди тут и жди.

И тетка уехала. Саша места себе не находила, так ее трясло. Да, Лика очень богатая и смелая женщина, но Тафаев… Саша вспоминала его в ярости, как он выплевывает ругательства и хватается за оружие. Да, в эти три дня и такое было. Чтобы запугать ее, Тафаев принес табельное оружие и дважды держал ее на мушке, забавляясь Сашиным отчаянием и жутким страхом.

Приехал взволнованный Алик, и Саша, рыдая, бросилась ему на шею. И Алик оттаял.

— Ты ведь ушла от него? Правда? — он требовательно заглянул Саше в глаза.

— Он чудовище! Он бил меня, Алик! Он целился в меня из пистолета!

— Почему же ты молчала?! Неужели из-за его денег?!

— Нет, я… Сначала все было хорошо. Но когда он решил на мне жениться… Алик, я не хочу за него замуж! Это все равно что заживо лечь в гроб! И ждать, когда Тафаев в припадке ревности меня и в самом деле пристрелит!

— Саша, Саша… — Алик покачал головой. — Как далеко все зашло. Да разве это ты? Москва и тебя изменила. Теперь это твой город, ты стала циничной, расчетливой, жадной до денег. Ты стала содержанкой. Любовницей такого жестокого и циничного негодяя, что мне тошно думать о том, что вы там делали, в этой съемной квартире.

— Алик, я все исправлю! Я верну ему все, я устроюсь на работу, — взахлеб заговорила Саша.

— Ну, попробуй, — усмехнулся он. — Но боюсь, Саша, у тебя ничего не получится. Ты уже привыкла к легким деньгам, а это как наркотик. С него так просто не слезешь.

За окном послышался шум мотора. Саша вздрогнула:

— Лика! Господи! Я так боюсь!

Она и в самом деле боялась. Вот сейчас войдет тетка и скажет: «Собирайся, едем к нему». И Саше придется вернуться к Тафаеву. Поэтому, когда тетка вошла, Саша не смогла ничего сказать. Сидела и тряслась от страха. Спросил Алик:

— Ну, что?

— Все в порядке. Саша переночует здесь, а утром ты отвезешь ее на Сокол. Вещи Тафаев пришлет с моим личным шофером.

— Мне ничего не нужно! — вскинулась Саша.

— Они ему тоже не нужны, твои платья и шубы. Драгоценности и машина останутся у него. А то, что на тебе — это твое. Кстати, знаешь, почему восточные жены носят такое количество золотых украшений?

— Почему?

— Я слышала эту байку в Египте. Уж не знаю, правда это или нет. Мол, мусульманам очень просто развестись. Достаточно трижды сказать: «Развожусь, развожусь, развожусь». Поэтому каждый раз, выходя из родного дома, жена рискует больше туда не вернуться. Вот и носит все свое с собой. Считай, что сегодня Тафаев дал тебе развод по всем канонам своей религии. Он ведь мусульманин. Я вижу, на тебе кулон с бриллиантами и рубинами. Тиффани, верно?