Роман Канушкин - Ночь Стилета - 2

Но пока Санчес всецело находился в руках говорливой женушки старого лиса, выслушивая выражения типа "наша фазенда". И конечно, его сладкая девочка уже успела шепнуть маман, что это не просто визит вежливости известный профессор находится сейчас, так сказать, в затруднительном материальном положении и слышал, что семья знакома с некоторыми ценителями и коллекционерами искусства, и вот уж так вышло, что и ему есть что предложить. Санчес подумал, что это будет самый верный способ объяснить его сладкой девочке причину подобного маскарада. Хотя порой ему и казалось, что она не нуждалась ни в каких объяснениях.

- Восточная Африка, - с видом знатока кивал Санчес. Африканская коллекция, особенно скульптура макондо, произвела на него огромное впечатление. - Удивительная пластика... Самые вдохновенные скульпторы-резчики живут в Восточной Африке! - не скупился Санчес на слова. - Космос! Куда там Пикассо...

- Ну, я бы не была столь строга к безумному испанцу, - по-светски парировала Ольга Андреевна.

- К испанцам вообще не стоит быть особо строгими, - с готовностью соглашался Санчес.

Не меньшее впечатление на профессора произвела коллекция живописи. У некоторых работ он задерживался, вглядывался пристально, с интересом. Чувствовался подлинный знаток. Честно говоря, сам профессор произвел на Ольгу Андреевну такое же глубокое впечатление - интеллигент, с манерами аристократа, умница и, видать, по молодости был тем еще сердцеедом... Интересно, что он хочет предложить: картину, какой-нибудь антиквариат?

"Шалунишка", - с забытым чувством подумала Ольга Андреевна, наблюдая за красивыми и неожиданно молодыми руками своего гостя.

- Здесь у нас передвижники, - объясняла Ольга Андреевна. - Этот небольшой этюд - его очень любит Евгений Петрович - настоящий Айвазовский. Но самое главное, конечно, у Евгения Петровича в кабинете.

- Удивительно! Удивительно! - восхищался Санчес.

("А не рассказать ли тебе, самодовольная гусыня, как сюда попало все это великолепие?" - весело думал Санчес.)

Санчес не особо нуждался в том, чтобы ему показывали дом. Три года назад, еще на стадии проектирования, он принимал самое активное участие в его строительстве. И прекрасно знал, что в подвальном помещении, рядом с гаражом, находится комнатка, где, словно в нервный узел, сходятся все средства наблюдения: и внешние - двор, ограждение, - и внутри дома. И так как старый лис находится сейчас "на военном положении" (сам виноват! Что ж теперь делать?), то в этой комнатке, перед мониторами, кто-то есть. Кто-то. Зоркий глаз, всевидящее Око, которое за почти уже месяц устало, обленилось, ибо ничего не происходило, и вот-вот сонно слипнется. Хотя Санчес знал, что рассчитывать на такие подарки не стоит. Еще один охранник в шезлонге во дворе и детина с газонокосилкой. Возможно, есть еще кто-то, узнаем у нашей разболтавшейся гусыни. Минимум - трое. И это невзирая на вооруженный наряд на КПП и тройную ограду с собаками по внешнему периметру поселка. "Что ж, неглупо, мать его, очень неглупо".

- Пойдемте. Раз уж вас так это заинтересовало, - лепетала маман-гусыня, - покажу вам что-то совсем интересное.

- Вы так добры, - сконфуженно бормотал Санчес и переводил взгляд на свою сладкую девочку.

- Пойдемте. Пойдемте в Женечкин кабинет, - млела гусыня, - мы редко водим туда посторонних. Полагаю, что смогу вас поразить, - добавила она не без кокетства.

Очень мило. Львиную долю этой коллекции Санчес составлял лично. И кое-что здесь принадлежит и ему. Ведь Евгений Петрович никогда не предлагал своих услуг - крупному государственному мужу это как-то вроде не к лицу. За них обоих свои услуги предлагал Санчес. И стоили они дорого. Очень дорого. А если клиент начинал вилять или ему в голову приходили иные неудачные мысли, то такса возрастала в геометрической прогрессии. Какой бы у клиента ни был твердый хребет. Только... с "Континентом" выходил шедевр, и такого скорее всего больше не будет. Санчес превращал их в Номер Один, причем - в послушный Номер Один. Шедевр, который старый лис испортил. Выходит, кое-что из блестящей коллекции Евгения Петровича Родионова принадлежит и Санчесу. Особенно кое-что, явно неведомое самодовольной гусыне, кое-что, находящееся в стенном металлическом сейфе с цифровой ручкой и с энным количеством степеней защиты - сейфе фирмы "Сentry", рекомендованном сюда все тем же Санчесом. Ай да Санчес, ай да сукин сын! И не забыть повесить сверху гобелен.

Но сейчас не это важно. Совсем не это.