Владимир Капитонов - Подранок - ответный удар (Бумеранг - 2)

"Додж", словно раскормленная утка, тяжело переваливаясь с бока на бок на просёлке, наконец-то выбрался на асфальт трассы. Быстро набрал скорость и пулей полетел в город. Ни за что получивший по соплям охранник промачивал сломанный нос платком и помалкивал, избежавшие гнева Патрона тоже, словно языки поглотали - сидели и тупо глазели на свои ботинки. Водила, кажется, не дыша, крутил баранку. А на раскрасневшегося и вспотевшего от напряжения Василия Степановича нахлынули воспоминания из далёкого детства.

... Нельзя сказать, что Вася душой и сердцем полюбил нового ухажёра своей маменьки, но всё-таки какие-то симпатии между ними были. Дядя Киря, так называл его Вася, был добр и ласков как по отношению к нему, так и к его матери. Даже будучи в подпитье, никогда не поднимал руку на свою сожительницу, и не позволял себе ничего, что могло бы показаться пошлым мальчишке, при его присутствии. Всегда нежно называл маменьку Василия по имени, и единственное, что мог позволить себе при нём, так поцеловать её в щёчку. Это Васе в дяде Кире нравилось. Не то, что родной отец. Тот мог в пьяном угаре избить мать до бессознательного состояния и, не стесняясь сына, тут же её изнасиловать. Эти сцены до сей поры снились Василию Степановичу, и он просыпался в холодном поту и мокрых простынях.

Но как бы то ни было, Василий отца любил по настоящему, что бы тот ни вытворял. Гены...

Сынишка дяди Кири стал Васе другом, даже можно сказать лучшим другом. Они всегда и везде были вместе. Вася был постарше, потому по-доброму шефствовал над Малышом - так он прозвал его с первой минуты их общения. Тот такому немного смешному, но ласковому прозвищу не воспротивился..

И всё у них было бы хорошо. Может со временем и дядю Кирю Вася батей стал бы кликать, а Малыша - братишкой, если бы в один прекрасный момент в мальчишке не проснулась дикая ревность. И виной тому случай...

Одним ранним утром Вася и Малыш вернулись с ночной рыбалки. Малыш сразу уснул в амбаре, который они облюбовали на летнюю пору, а Вася шмыгнул в сарай по малой нужде. Внутри сарай был приспособлен как дровник, а под крышей располагался пыльный и душный сеновал. Облегчившись, Вася собрался было присоединиться к Малышу а амбаре, но его внимание привлекли какие-то подозрительные шумы на сеновале: то вроде бы зверь какой рычит, то стонет кто-то, то возятся там и вскрикивают. Вася, осторожно ступая по скрипучим перекладинам деревянной лестницы, что вела на сеновал, поднялся почти до самого верха и обомлел. На прошлогоднем почерневшем сене вся нагая, с широко раздвинутыми ногами под тоже абсолютно голым дядей Кирей постанывала от наслаждения его маменька. Постороннего они не замечали и продолжали заниматься своим делом. Опустело всё внутри Васи, все добрые чувства к дяде Кире разом улетучились. Оказывается, он такой же, как и его родной отец - пошлый и похотливый самец. И тоже самое делает с его мамкой. Но отец, по мнению Василия, имел на это право. А дядя Киря НЕТ! Подростковая психика надтреснула. Вася осторожно спустился вниз и пошёл в амбар. Там долго и ненавистно смотрел на спящего Малыша. С этой минуты он перестал быть для него другом. Он стал орудием мести дяде Кире за его пошлое поведение. Неделей позже этого случая Вася утопил Малыша на озере - отомстил дяде Кире.

"Додж" въехал в ворота центрального офиса охранной фирмы "Беркут". Прежде чем выйти из машины Василий Степанович ещё раз предупредил своих телохранителей:

- Хоть слово по этому случаю промолвите - бошки всем отстрелю! Мог бы и не повторяться.

Убийство Кирилла Андреевича Бронского умело списали на залётных бандитов. Правоохранительные органы немедля начали кропотливую, но, увы, бесполезную розыскную работу в этом направлении, холодные тела авторитета и его "отбойщиков" приводили в порядок гримёры судебно-медицинского бюро, а Василий Степанович втихаря смывал неприятный осадок на душе терпким коньяком. Хотя, мочилово авторитета, по прикидкам Стрельцова, уже никак и не могло повлиять на его будущее, но всё одно ему было не по себе.

Глава 24.

Слух о дерзкой беспредельщине мгновенно облетел весь город. И сотрудники похоронного агентства "В последний путь" были не последними, чьих ушей он коснулся. Пухляков вызвался бесплатно обеспечить покойных их последним жильём, а сооружать всё это великолепие пришлось Стасу Громову. Услышав о гибели Барона и его телохранителей, он мгновенно догадался, что "гастролёрами" здесь и не пахнет. Убийца был хорошо ему известен. От догадки взмокла спина, и кровь в жилах заледенела. "Кажется, конец мой совсем близок, - невесело размышлял он, венчая шикарный гроб для Барона разного рода прибамбасами. - Теперь остаётся ждать людей Васьки.... Да, несправедливая штука жизнь..."