Аркадий Карасик - Отравленный отпуск

Ларин ограничился сочувственным покачиванием головы.

- Все сказанное вами ещё больше укрепляют мое отвращение к всевозможным поездкам и прогулкам за территорию санатория. Отныне - лечение и питание,питание и лечение, - жестко очертил он рамки пребывания на Кавказе.

Кажется мои усилия "расколоть" блондина закончились поражением...

28

Звонить в Козырьково мне не пришлось. Видимо, ребята представили, какие непоправимые потери нанесут скудному бюджету отпускника междугородние переговоры. Позвонили сами. Естественно,не в санаторий - в пятигорскую уголовку. Сообщил мне об этом Витюня.

В нарушение всех законов конспирации он нагло заявился в мою палату. В полосатой безрукавке и дурацкой белой кепочке Ваютин ничем не отличался от отдыхающих.

В это время в санатории - мертвый час. Который,кстати говоря,никто не соблюдает.

Полное безветрие. Обожженые листья поникли,занавеска на открытом окне обессиленно опустила крылья,солнце безжалостно прожаривает все живое. Мы с Лариным лежим проверх одеял в одних трусах. Пошевелишься - обливаешься потом, попьешь воды - потеешь ещё больше. Единственное спасение - холодный душ. Но не будешь же весь день стоять под холодными струями. Поэтому мы предпочитали лежать неподвижно,пить поменьше и не разговаривать,не тратить попусту накопленную энергию.

И вдруг - легкое постукивание в дверь. Кого ещё несет в мертвый час? Сестры дремлют на своих рабочих местах, санитарки - где попало. Да и вряд ли они осмелятся нарушить послеобеденный покой. Мелькнула мысль о Ленке, но я отверг её - ангелочек не так воспитана, чтобы без приглашения вторгаться в мужскую обитель

Не дождавшись разрешения,в комнату вошел... Витюня. Свежий, розовый, смеющийся. Будто на него не действует ни жара,ни духота.

От неожиданности я поперхнулся пойманным наконец глотком более или менее прохладного воздуха.

- Добрый день,санаторники, - бодро провозгласил Ваютин,без приглашения опускаясь на стул. Достал из кармана апельсин и принялся его чистить. Сок стекал по пальцам,капал на пол. - Ну,и забрался же ты,Славка! С трудом отыскал двоюродного братца, - неторопливо подкинул он мне необходимую для дальнейшего общения информацию. - Спрашиваю Вячеслава Ракова - девица хлопает длинющими ресницами и смеется. Дескать,пиво имеется,а раков давно не пробовали.

Острота довольно плоская, но мы дружно посмеялись.

Я представил "двоюродному брату" соседа по комнате. Витюня приветливо протянул ему пухлую ладошку.

- У вас закурить не найдется? - с жадностью спросил Ларин. Видимо, заметив выпирающий нагрудный карманчик рубашки посетителя. - Решил бросить, да вот никак не получается... Мучения - не приведи Господь...

- Конечно,найдется, - с готовностью ответил сыщик. - Только вам придется взять самому. Руки грязные... В кармашке и сигареты и зажигалка.

Витюня склонился к лежащему блондину и тот взял пачку "явы" с кокетливой зажигалкой. Вытряхнул одну сигарету,зажег её и возвратил курительные принадлежности на прежнее место - в кармашек.

Я про себя усмехнулся. Молодец,Витюнчик,талантливый сыскарь! Здорово получил "пальчики" соседа!

Кажется,Ларин ничего не заподозрил - глядя в потолок, жадно глотал табачный дым.

- Я к тебе - по делу, - жизнерадостно об"явил Ваютин. - Забыл,небось о том,что сегодня у Марийки день рождения? А вот она о тебе не забыла велела немедленно доставить на торжественный обедо-ужин. Разрешено - без смокинга и бабочки...

- В такую жарищу? - ужаснулся я,представив в какую мокрую тряпку превращусь в битком набитом людьми вагоне трамвая. - Извинись за меня перед женой,скажи - обязательно приду,только позже... Сейчас никак не могу пожалейте немощного старичка.

Ларин прикончил сигарету и теперь внимательно следил за полушутливой беседой "братьев". Будто выискивал в ней опасные для него огрехи.

В конце концов, пришлось согласиться. Постанывая,натянул брюки и рубашку, раздумчиво поскреб небритый подбородок... Сойдет и так. Судя по всему,нет ни дня рождения,ни именин,ни новоселья,а для делового общения с Витюней бриться не обязательно.

- Что случилось? - нетерпеливо спросил я,едва мы выщли за пределы санатория. - Мог бы потерпеть до вечера...

- Дома, - односложно ответил Витюня.потеряв недавнюю жизнерадостность. - Потерпи.

- Скажи только - важное?

- Сказано - потерпи.

Ваютин упрям до дикости,упрется - бульдозером не сдвинешь. А я в такую жару не только не бульдозер - даже не хлипкий мерин. Но соглашаться не хотелось.