Эдриан Маккинти - Невидимая река

— Да, вот так они и наложили в конституцию. В следующем году проект поступит в Верховный суд. Надеюсь дожить до его отмены. Стереть улыбку с их жирных бледных харь. Единственный штат в стране, который пошел на такое, — Колорадо. Оплот Ненависти. Белые буржуазные подонки, — проговорил Пат с горечью, отпивая мартини.

— И что, ни один чернокожий не проголосовал за? — спросил Джон, подмигивая мне.

Мне было отрадно видеть, что он старается забыть о вчерашнем при помощи алкоголя.

— Наверняка некоторые проголосовали, но в основном англоамериканцы. Они все там христиане-фундаменталисты. Ненавидят геев, терпеть не могут иноверцев. Они ненавидят католиков, Римско-католическую церковь. Не верите? Скатайтесь как-нибудь на Федерал-авеню, спросите, каково приходится тамошним мексиканцам. Когда прибудете, обратите внимание на машины, на них полно Иисусовых рыб, а иногда — Иисусова рыба поедает рыбу, которая произносит слово «Дарвин». Однажды мне попалась на глаза такая наклейка на бампере: «Осторожно. В случае Вознесения эта машина останется без водителя».

Ни Джон, ни я не просекли, в чем фишка, и Пат разъяснил, что христиане-фундаменталисты верят, будто попадут на небо во время Вознесения — события, которое предварит Апокалипсис и второе пришествие.

Пат рассказал нам о коррупции, которая царит в пожарном и полицейском управлениях Денвера, вследствие которой он проклял белую масонскую ложу. Потом он накинулся на бывшую футбольную звезду Джона Элуэя и его серию сделок по продаже машин. Засуху он сваливал на тех, кто работает в концерне «Куурс», и даже на Денверский зоопарк он был в обиде, правда, мы так и не поняли почему. Параноик, но довольно забавный. Однако Пат слабел буквально на глазах, он израсходовал всю энергию, которой вполне хватало на пару длинных тирад, но не на весь остаток дня. Вскоре ему уже нужно было прилечь.

— Как тебе показался этот Пат? — спросил меня Джон чуть погодя.

— Вполне, — сказал я.

— А что ты думаешь о его случае?

— О том, что его все достали?

— Ну.

— Трудно сказать. Они ведь и впрямь его достали. Они же его уволили. Он чувствует себя преданным, и, мне кажется, ему даже на пользу пошло его нынешнее необычное окружение.

Джон кивнул. Пришли газеты, и в последнем выпуске «Денвер пост» были неприятные для нас новости о том, что полицейское управление Денвера следит за автобусными терминалами, вокзалом и аэропортом в надежде схватить вчерашних преступников. В газете были приведены слова Джека Вегенера, члена конгресса от восьмого округа штата Колорадо, который говорил, что, возможно, теперь наконец-то общественность всерьез прислушается к предложению Пата Бьюкенена насчет сооружения на границе с Мексикой специального забора с пропущенным по нему током.

Мы решили немного вздремнуть, а позже, услышав Пата, поющего в свое удовольствие, спустились в холл и зашли к нему еще раз, не без задней мысли — позвонить.

Пат налил нам еще мартини и продолжил знакомить нас с тем, что он ненавидел: окраины, джипы-паркетники и сеть кофеен «Старбакс». И добавил: вот если бы у него было достаточно денег, он открыл бы сеть чайных магазинчиков под названием «Квиквегс».

— Пат… э-э… насчет телефона… — начал я.

— Ах да, конечно, можешь даже уйти с телефоном в мою спальню, чтобы никто не мешал.

Спальня Пата. Обстановка спартанская, если это вообще можно назвать обстановкой. Футон на полу, простынка, подушка.

Солнце садится за Лукаут-Маунтин.

Звонок, который сразу изменит все…

Набираю Ирландию.

— Алло?

— Привет, Фейси, — говорю я.

— Алекс, это ты? — шепотом произносит Фейси.

— Ну.

— Алекс, господи, где ты? Все еще в Америке?

— Да… — начал я.

— Нет-нет, молчи, — перебил меня Фейси.

— О'кей. — Я начал волноваться.

— Алекс, слушай меня внимательно. Я все пытался с тобой связаться. Я всего лишь передаточное звено. Меня попросили, не думай, что это я. Ладно? — проговорил он испуганным голосом.

— Ладно, Фейси, говори уже.

— Алекс, я все записал, сейчас возьму бумажку, я сразу же уничтожу ее, как только передам тебе все, веришь?

— Фейси, черт бы тебя побрал, читай свою бумажку!

— Алекс, мне велели передать тебе, что, если ты вернешься в Северную Ирландию, тебя… я не знаю, как это сказать, Алекс… ну, в общем, они сказали, что проследят за тем, чтобы тебя убрали. Сказали, если вернешься, они тебя убьют. Убьют!

— Кто меня убьет? — спросил я.

— Алекс, боже мой, я не знаю, не спрашивай меня ни о чем.