Аркадий Карасик - Таежный гнус

Досадливо поморщившись, Добыто в очерелной раз постарался придавить не ко времени разыгравшиеся эмоции.

- Зря вы, Тарас Викторович, грешите на Серафима, - женщина будто подслушала потаенные мысли собеседника, отрицательно покачала головкой. Увидела среди ваших вещей охотничьи ружья в чехлах - догадалась... Все же, будить прапорщика или пусть отсыпается?

- Пусть спит, - поспешил ответить Добято. - Проснется - поест... Два желания мучают моего напарника: побольше выбросить из себя словечек и поплотней набить и без того толстое пузо.

Почему-то сыщику захотелось отобедать наедине с Александрой. Мысленно он оправдывал это желание необходимостью разобраться в важном свидетеля квартирной хозяйке сбежавшего лжекапитана.

Так называемое расследование, которое, якобы, провел прапорщик - самый настоящий блеф. Одно дело хвастливый болтун, который на грамм правды способен наворочать горы вранья, совсем другое - опытный сыщик, через руки которого прошла не один десяток хитрых и опытных преступников, упорно молчащих свидетелей, испуганных очевидцев.

Тарасик сам от себя скрывал истинную причину - женщина околдовала его. Мягкими, женственными жестами, мелодичным, певучим голосом, царственной внешностью чисто русской красавицы. Василисы Прекрасной. Делить её внимание с толстопузым прапорщиком казалось глупостью!

- Сейчас разогрею жаркое, - заторопилась Александра, снимая с огня котел с адским варевом, ставя вместо него чугунок. - Запьем компотиком и я огляжу вашу болячку.

- Какую ещё болячку? - недовольно буркнул Тарасик, мысленно посылая во все известные ему адреса трепливого помощника. - Вроде, здоров...

- Как же, здоров? - укоряюще протянула лекарка. - А псориаз разве не болячка? Вот его мы и обследуем, после намажу хитрой мазью, завяжу чистой тряпицей...

Кусучее псориазное пятно появилось у Добято между ног, в том самом месте, которое не только женщинам - мужикам стыдно показывать. При одной мысли, что придется снимать штаны и плавки, бросило в жар.

- Нечего меня осматривать, - пробурчал он, исподлобья глядя на "колдунью". - Вот синяк на плече полечите - буду благодарен. Болит - спасу нет.

"Колдунья" охотно согласилась. Тарасик снял куртку, рубашку. На предплечье расползлось сине-красное пятно. Морщась, лекарка ощупала его с краев, намазала вонючей мазью, перевязала чистой тряпицей.

- Постарайтесь меньше тревожить плечо. Надо бы подвязать руку к шее, так ведь не согласитесь.

- Не соглашусь, - одеваясь, весело подтвердил Добято.

- Ладно, и так пройдет. Теперь очередь за псориазным пятном...

- Забудьте! Нет у меня никаких пятен - ни на теле, ни на душе!... Давайте лучше пообедаем, поговорим... о другом... Не страшно вам жить вдали от людей? Вдруг нападут те же бандиты - ружье не поможет, у современных преступников - и автоматы, и гранатометы...

- Нет, не страшно. Бог не без милости - спасет. Да и что взять у несчастной женщины? Лечебные отвары? Так я их и без налетов раздаю людям. Бесплатно.

- А на что живете?

- Это я так сказала - бесплатно. Потому-что не торгуюсь, не говорю цену. Каждый платит сколько может... Тарас Викторович, все же давайте оглядим вашу болячку, а? Не стесняйтесь, знахарка все равно, что доктор...

- Я уже сказал: ни за что! - всерьез обозлился сыщик. Как назло, сволочное "пятно" адски зачесалось, от желания добраться до него свело судорогой пальцы рук. - Обойдусь.

- Не хотите - не надо.

Александра загадочно улыбнулась, насмешливо сощурила черные сатанинские глазища. Наверно, поняла причину отказа "больного", догадалась, где находится злополучная "болячка".

Вытерла со стола, смахнула невидимую пыль с табуреток. Выставила на освобожденную половину глинянные горшочки, разлила по ним ароматное, запеченное в русской печи, жаркое. Рядом с двумя глиняными кружками появился такой же кувшин с ягодной настойкой. На разукрашенной цветами тарелке - стопка тонконарезанного душистого хлеба.

Конечно, не деликатесное изобилие, которое увидел Добято в избе Евдокии, но скромное угощение травницы было больше по душе. Может быть потому, что неприхотливый стол освещался лучистой улыбкой, над ним поработали прекрасные женские руки, процессу насыщения аккомпанировал ласковый мягкий голосок.

Обед прошел весело - с шутками, смехом. Сыщик начисто позабыл о принятом решении "покопаться" во внутренностях подозрительной женщины, постараться дополнить и обогатить сведения, полученные у прапорщика. От Александры - Сашеньки, подумал про себя он с неожиданной нежностью исходило такое обаяние, такая ласка, что немолодой сыщик никак не мог избавиться от ранее незнакомой ему разнеженности. Высокая, мерно вздымающаяся грудь, округлые движения рук, белоснежные оголенные плечи все это заставляло Тарасика волноваться, виновато отводить в сторону загоревшиеся глаза.