Арнальд Индридасон: Трясина

Охранники проводили Эрленда в кабинет директора. Даме около пятидесяти, зовут ее Каритас — стройная, даже хрупкая, с короткими черными волосами, приветливо улыбается. Эрленд помнил, как она выступала по телевизору, и ожидал, что она окажется выше ростом. Радушно поздоровалась с Эрлендом и предложила ему сесть, но сразу отметила, что удивлена интересом рейкьявикской полиции к ее работе. Гость не стал откладывать дело в долгий ящик и, разглядывая стены, украшенные картинами современных исландских художников, сразу сообщил, что полиция подозревает одного из сотрудников компании в ряде правонарушений. В частности, он, видимо, взломал базу данных и извлек из нее потенциально опасную информацию. Эрленд не назвал имени подозреваемого — он и сам не совсем понимал, какую именно информацию мог добыть Эйнар, — но директор поняла его с полуслова. К большому его облечению, она не стала пытаться сбить его с толку — сам-то Эрленд ожидал сопротивления, этакого заговора молчания.

— Это очень деликатное дело, ведь мы храним информацию о частной жизни людей, — сказала она, едва дав Эрленду закончить, — и поэтому, прошу вас, пусть все, что я скажу, останется между нами. Некоторое время назад мы поняли, что к базе данных осуществляется несанкционированный доступ. Мы провели внутреннее расследование, и подозрение пало на одного из наших биологов. Мы бы очень хотели сами с ним поговорить, но он вдруг исчез, словно сквозь землю провалился.

— Это Эйнар?

— Да, совершенно верно. Понимаете ли, на деле разработка базы данных ведется до сих пор, но мы, разумеется, очень не хотим, чтобы широкая общественность узнала, что нашу систему защиты можно взломать и дальше делать с полученной информацией все, что угодно. Надеюсь, вы это понимаете. Хотя в данном конкретном случае никакого фактического взлома системы и не было.

— Почему вы не известили полицию сразу же?

— Я же говорю, мы хотели сначала разобраться самостоятельно. Дело очень деликатное и может выставить нас в неприглядном виде. Люди полагают, что хранящаяся у нас информация ни при каких обстоятельствах не может быть использована в ненадлежащих целях и распространяться. Люди верят, что у нас ничего нельзя украсть. Исландское, да и любое другое общество весьма серьезно относится к таким вопросам, неприкосновенности частной жизни и прочему в этом роде, поэтому мы стремились избежать массовой истерии по этому поводу.

— Массовой истерии?

— Понимаете, периодически у меня складывается впечатление, что вся страна настроена против нас.

— Вы сказали, взлома не было? Но как тогда он получил доступ к базе?

— Ну, это же не шпионский триллер про Джеймса Бонда с наемными хакерами и так далее. Эйнар не взламывал никаких кодов. Он нашел другой путь.

— И что же он сделал?

— Сфабриковал исследовательский проект. Проект, который никто не утверждал. Подделал несколько подписей, мою в частности. Сделал вид, будто наша компания занялась исследованием одной конкретной болезни, вида рака, передающегося от родителей к детям, и хочет отследить распространение этой болезни по семьям Исландии. Сумел надуть Комитет по неприкосновенности частной жизни — эти люди следят за всей работой с нашей базой. Обвел вокруг пальца Комитет по научной этике. Всех нас обдурил, как детей.

Собеседница замолчала и посмотрела на часы, потом нажала кнопку на селекторе, попросила секретаршу сообщить коллегам, что опоздает на собрание на десять минут, пусть ее подождут, и снова обернулась к Эрленду.

— На данный момент процедура такова, — продолжила она.

— Процедура? Не понимаю, — прервал ее Эрленд. Каритас удивленно посмотрела на него. Тут в кармане у Эрленда заверещал мобильный, Эрленд извинился и взял трубку, звонил Сигурд Оли.

— Судэксперты перевернули квартиру Эйнара в Сторагерди вверх дном, — сказал он. — Ничего, к сожалению, не нашли, кроме копии лицензии на огнестрельное оружие, которую он приобрел два года назад.

— Лицензию на оружие? — переспросил Эрленд.

— Именно так, я проверил по нашему реестру. Но это еще не все. Получив лицензию, он купил дробовик. Мы нашли отпиленный ствол под диваном.

— Ствол?

— Да, он отпилил ствол. Так иногда делают. Так удобнее стреляться. Не на дуэли, ну ты понял.

— Думаешь, он может быть опасен?

— Когда мы его найдем, — сказал Сигурд Оли, — надо будет подходить к нему осторожно. Кто его знает, что он может сделать, с дробовиком в руках-то.