Арнальд Индридасон - Трясина

Он помолчал.

— Вы меня усыновили? Я сирота? Кто я такой? Что я такое? А, мам?

Катрина зарыдала, упала на диван. Эйнар смотрел на нее, постепенно приходя в себя, а она рыдала на диване. Он не сразу понял, как задели ее его слова. Через некоторое время он сел рядом и обнял мать. Они просидели так недолго, и она принялась рассказывать ему об ужасной ночи в Хусавике, когда ее муж был в море. Она ходила на танцы с подругами и там познакомилась с какими-то мужчинами, среди которых был Хольберг, и он затем вломился к ним в дом. Эйнар слушал не перебивая.

Она рассказала ему, как Хольберг ее изнасиловал, как угрожал ей и что она решила сохранить ребенка и никому никогда об этом не говорить.

Даже ему и его отцу. И все было отлично.

Они прожили счастливую жизнь. Она не позволила Хольбергу отнять у нее радость. Он не сумел убить ее счастье.

Она сказала Эйнару, что хотя она и родила его от насильника, это ничего не значит — это не помешало ей любить его так же, как и его братьев, и что Альберту он особенно дорог. Ему, подчеркнула она, ни разу в жизни не пришлось пострадать за то, что натворил Хольберг. Ни разу.

Он не сразу нашелся что сказать.

— Прости меня, — наконец прервал молчание Эйнар. — Я не хотел кричать на тебя. Я просто подумал, ты изменяла папе и так я появился на свет. Я понятия не имел, что дело в изнасиловании.

— Конечно нет, — ответила она. — Откуда ты мог знать? Я никому до сего дня ничего не говорила.

— Я должен был подумать и об этой возможности, — вздохнул он. — Я просто забыл, что есть еще один вариант. Прости меня, пожалуйста. Ты ведь ужасно страдала все эти годы.

— Не стоит об этом думать. Ни к чему и тебе страдать из-за того, что он совершил.

— Но я уже пострадал из-за этого, мам, — сказал он. — И страданию нет конца, это вечная пытка. И ладно бы я один. Почему ты не сделала аборт? Что тебя остановило?

— Боже милостивый, Эйнар! Что ты такое говоришь!

Катрина вздохнула.

— Неужели вы в самом деле не думали сделать аборт? — спросила Элинборг.

— Еще как думала! Каждый час, каждый день! Пока не стало слишком поздно. Каждый день думала об этом, как только узнала, что беременна. Но ребенок-то мог быть и от Альберта! Это, наверное, и заставило меня отказаться от подобных мыслей. А после родов у меня началась депрессия. Меня даже госпитализировали в психиатрическую клинику. Я провела там три месяца, вылечилась, вернулась домой и влюбилась в ребенка немедленно. Не переставала его любить ни на миг.

Помолчали, Эрленд выждал немного, прежде чем задать следующий вопрос:

— Почему ваш сын вдруг заинтересовался базой данных по наследственным болезням?

Катрина подняла глаза и спросила:

— От чего умерла девочка из Кевлавика?

— От опухоли мозга, — сказал Эрленд. — Болезнь называется «нейрофиброматоз».

Из глаз у Катрины снова потекли слезы, она тяжело вздохнула.

— Так вы не знаете еще? — спросила она.

— Чего именно?

— Наша милая крошка умерла три года назад, — сказала Катрина. — Просто так, взяла и умерла. Никаких причин.

— Милая крошка? — переспросил Эрленд.

— Наша любовь, голубушка, — сказала она. — Дочка Эйнара. Умерла, и все тут. Несчастная, сладкая девочка!

В доме воцарилась гробовая тишина.

Катрина опустила голову, потрясенная Элинборг переводила взгляд с нее на Эрленда и обратно.

Эрленд смотрел в окно и думал о Еве Линд. Где она сейчас, что делает? Может быть, она дома?

Ему остро захотелось немедленно увидеть дочь, обнять ее и не отпускать, пока он не выскажет ей все до конца, пока не расскажет, как любит ее и как много она для него значит.

— Поверить не могу, — сказала Элинборг.

— Ваш сын — носитель, так? — уточнил Эрленд.

— Да, он именно этот термин употребил, — подтвердила Катрина. — Что-то вроде «носитель рецессивного гена», так он сказал. Они оба носители, и он и Хольберг. Он сказал, что унаследовал ген от того, кто меня изнасиловал.

— Но ни один из них не заболел, — сказал Эрленд.

— Похоже, болеют в основном женщины. Мужчины передают болезнь, но симптомов у них, как правило, нет. Но она жутко разнообразная, я не могу вам точно рассказать. Сын лучше знает, он попытался мне объяснить, но я плохо понимала его слова, я же не генетик. У него разбито сердце. И у меня, конечно.

— И он все это раскопал в базе данных, над которой работает его институт, — сделал вывод Эрленд.

Катрина кивнула:

— Он никак не мог понять, отчего вдруг заболела его крошка, и начал искать следы болезни в моей семье и в семье Альберта. Говорил с родственниками, работал не покладая рук. Мы думали, это он так просто пытается пережить утрату, ищет без конца причину. Ищет ответы, а мы-то думали, никаких ответов тут не найти. Они недавно расстались, Эйнар и Лаура. Не могли больше вместе, решили пожить раздельно, но отношения их лучше не стали.