Уилл Адамс - Шифр Александра

Елена потянула простыню, чтобы получше рассмотреть любовника. Опустила руку. Провела по бедру, от колена и выше. Огюстен засопел и повернулся на живот. Глаза оставались закрытыми, но по лицу его расползлась самодовольная ухмылка. Оба не произнесли ни слова. Она поцеловала его — сначала в лоб, потом в нос, в щеку, в губы. Его дыхание было несвежим, но и не неприятным. Ласки становились все интимнее, все требовательнее, горячее. Оба слишком изголодались, чтобы ждать. Огюстен перевернулся на спину, пошарил по столику, взял презерватив, разорвал зубами упаковку и ловко раскатал одной рукой. Он вошел в нее, стиснув зубы, опираясь на локти, и тут же вышел, дразня, заставляя выгибаться, подаваться ему навстречу. Вскоре они уже нашли нужный ритм. Елена выгнула шею, скосила глаза вниз, с любопытством наблюдая за движением соединенных тел, как будто уже позабыла, каким завораживающим может быть это действо, сколько в нем звериной жестокости и грации и сколь отлично оно от безжизненного романтического ритуала, каким его так часто изображают. Огюстен толкнул ее на подушку, их взгляды встретились и уже не расходились, спаянные, как и тела, пока она не вскрикнула от наслаждения и не забилась в конвульсиях, увлекая его за собой на пол. С минуту они лежали, прижавшись друг другу, улыбаясь, восстанавливая дыхание. Потом он вскочил.

— Кофе?

— Шоколад.

Огюстен протопал голый в кухню, по пути бросив презерватив в переполненное мусорное ведро. С пениса свисала тонкая жемчужная ниточка-паутинка. Он смахнул ее кухонным полотенцем. Заглянул в холодильник.

— Вот дерьмо. Молока нет.

— Иди сюда, — позвала она. — Мне еще надо забрать Гейл в аэропорту.

— Мне нужен кофе, — уперся Огюстен. — И круассаны. — Он натянул брюки, накинул несвежую рубашку. — Я на минуту. Обещаю.

Елена проводила его взглядом. Дверь захлопнулась. Что-то похожее на счастье распускалось в груди. Все эти годы она утоляла желание с разными сопляками и хлыщами. Боже, как же хорошо, когда в твоей жизни появляется настоящий мужчина.

Хотелось спать. Дождавшись, пока откроется первое кафе, Рик принес две чашки мутного кофе, и как раз в этот момент по ступенькам отеля спустились, зевая и подтягивая рюкзаки, семеро мужчин в походных ботинках, холщовых штанах и рубашках. К ним присоединились несколько египтян, собравшихся у отеля в последние минуты. Согласно египетским законам, все археологические группы были обязаны нанимать только местных рабочих. Разместились на двух машинах: кто-то сел в кабины, остальные устроитесь в кузовах. Один из мужчин провел перекличку, и грузовички покатили по дороге в Загазиг.

Выждав двадцать секунд, Рик тронулся следом. Вести слежку в Египте не составляет никакого труда. Дорог в стране мало, так что на хвосте сидеть вовсе не обязательно. Грузовички повернули к Зифте. Проехав два или три километра за облачком пыли, Рик увидел, что одна из машин остановилась.

— Давай-ка возвращаться, пока не заметили, — предложил Нокс.

Рик развернулся.

— Куда теперь?

— Не знаю, как ты, — зевнул Нокс, — а я не спал два дня. Найдем отель, и на боковую.

Казалось, день никогда не кончится. Ожидание измотало Мохаммеда эль-Дахаба, а новостей все не было. Снова и снова прохаживался несчастный отец перед палатой Александрийского института медицинских исследований. Сердце то колотилось, то замирало, и он боялся, что упадет в обморок. Ожидание результатов у телефона тоже далось тяжело, но и оно не шло ни в какое сравнение с этой пыткой. Мохаммед подошел к окну, за которым лежал ночной город. Столько народу, а ему нет дела ни до кого из них. Пусть бы Аллах забрал всех, но оставил ему Лайлу.

Доктор Сераг-Аддин сообщил хорошие новости. Им удалось найти совпадение по антигену главного локуса. Башир. Третья двоюродная сестра Hyp. Несколько лет назад она едва не погибла при обрушении многоэтажного дома в Каире. Тогда Мохаммед совсем о ней не думал: умрет или выживет — какая разница? Теперь он вспоминал об этом с ужасом. А если бы она погибла? Он закрыл глаза и потряс головой. Нет, об этом лучше не думать.

И все же само по себе совпадение по HLA-антигену еще ничего не значило. Нужно было, чтобы профессор Рафаи внес Лайлу в список подлежащих операции по пересадке костного мозга. Мохаммеда вызвали, чтобы сообщить решение.

— Insha' Allah, [9] На то воля Аллаха (араб.). Insha' Allah, — бормотал он снова и снова. Причитание не помогало. Хотя бы Hyp была здесь. Хотя бы кто-то. Но Hyp не приехала, боясь, что не выдержит напряжения. Она осталась дома, с Лайлой, и ей было, наверное, еще хуже. — Insha' Allah, Insha' Allah.