Уилл Адамс - Шифр Александра

— Вы много знаете о Ноксе?

— Нет.

— Его родители тоже были археологами. Специалистами по Македонии. Часто бывали в наших краях. Милая пара, чудесная дочь. Знаете, они тесно сотрудничали с Еленой. Десять лет назад Ноксы посетили ее раскопки в горах. Забрать их из аэропорта должен был муж Елены. К несчастью, по пути в горы…

Гейл оторопело взглянула на него:

— И все…

Драгумис кивнул:

— Все.

— Но… какое отношение это имеет к моему отцу?

— То был несчастный случай. Ужасное происшествие. Но не все в это поверили.

— Вы имеете в виду… убийство? Не понимаю. Кто мог хотеть их смерти?

— Не их. Мужа Елены. Павла.

— И кто же желал его убить?

Драгумис улыбнулся:

— Я, госпожа Боннар. Я.

Рас-эль-Судд, городишко нефтяников, изо всех сил старался стать туристическим центром. Нокс покрутился у парковки возле отеля «Бичинн» и, убедившись, что Рик не притащил за собой хвоста, отправился на встречу с другом.

— Рад тебя видеть, старик, — ухмыльнулся Рик.

— Я тебя тоже.

— Веселые настали времена, а? — Он кивнул в сторону ближайшего бара. — Выпьешь? Заодно все мне расскажешь.

— Идет. — Они уселись за столик в тени, и Нокс поведал товарищу обо всем, что случилось с ним после бегства из Шарм-эль-Шейха.

— Поверить не могу, — покачал головой Рик. — И этот ублюдок Хасан накинул петлю тебе на шею? Я его замочу.

— Не думаю, что это был Хасан. Он бы точно веревку не обрезал.

— Тогда кто?

— Я рассказывал тебе о том, что случилось в Греции?

— С твоими родителями? Только то, что они разбились на машине где-то в горах. Обстоятельств я не знаю.

— Все действительно выглядело как несчастный случай: горная дорога, старая машина, туманный вечер. Ничего особенного, да? Единственное подозрительное обстоятельство — за рулем был парень по имени Павел. Муж той самой Елены, о которой я только что рассказал. Журналист. Очень известный. Из тех, кого называют правдолюбами. В то время он вел шумную кампанию против одной очень богатой и весьма влиятельной семьи, Драгумис, утверждал, что они ведут нелегальный бизнес, требовал, чтобы власти обратили на них внимание.

— И ты решил, что ему заткнули рот?

— Так я думал, — кивнул Нокс. — В то время.

— И что ты сделал?

Гейл в ужасе уставилась на Филиппа Драгумиса.

— Вы убили Павла?

— Нет. Клянусь вам могилой жены, я не имею ни малейшего отношения ни к его смерти, ни к смерти Ноксов. Но нашлись люди, которые в это поверили.

— Но почему? Какой у вас мог быть мотив?

— Вам нужно понять кое-что, госпожа Боннар. Я патриот моей родины, Македонии. Когда-то вся эта область была Македонией. Потом ее разделили по Бухарестскому договору и передали частями Сербии, Болгарии и Греции. Цель всей моей жизни — восстановить справедливость. Но другие — люди вроде Павла — считают, что Македония по праву принадлежит Греции. Они пытаются остановить меня. Павел был серьезным противником. Требовал, чтобы власти занялись моим бизнесом. Не потому, что подозревал меня в коррупции, а потому, что стремился очернить меня, испортить мою репутацию. После его гибели нападки на меня прекратились. Сами понимаете, кое-кто поспешил возложить ответственность на семью Драгумис. Но я невиновен, уверяю вас. Я даже не считал Павла врагом — только оппонентом. Разница есть, не так ли? И даже будь человеком, склонным к насилию, я никогда бы не отдал приказ устранить Павла. Мне это было не нужно. — Он подался к ней. — Могу ли я рассчитывать, что сказанное здесь не дойдет до Елены?

— Да.

— Хорошо. Павел допустил несколько ошибок, и я располагал доказательствами его неосторожности. Утечка имеющейся у меня информации могла бы очень дорого ему стоить. Мы поговорили об этом. Уверяю вас, он не представлял для меня никакой опасности.

— Это вы так говорите.

— Да. Это я так говорю. — В его голосе послышались нотки нетерпения. — Скажите мне кое-что, госпожа Боннар. Последние три недели вы работаете с Еленой Колоктронис. Как по-вашему, она стала бы сотрудничать со мной, если бы считала меня виновным в смерти ее мужа?

Гейл ненадолго задумалась, потом покачала головой:

— Нет.

— Можете поверить мне, Павел был для Елены всем. Если бы она всего лишь подозревала меня, об этом узнал бы весь мир.

— И что бы она сделала? Рассказала…

— О нет, — усмехнулся Драгумис. — Она бы убила меня. — Заметив, что Гейл вздрогнула, старик улыбнулся. — Да. Кровная месть. В наших местах мало что изменилось, и кровь все еще смывается кровью. Она так его любила… — Он покачал головой. — Должен признаться, я опасался, что она поверит моим врагам и сделает какую-нибудь глупость. Горе требует выхода. Но Елена знала правду. Знала, что ее муж был лихачом, что он никогда не заботился о своей машине. Нет, проблема была не в Елене. Проблемой был юный друг вашего отца. Нокс.