Уилл Адамс - Шифр Александра

— Хорошо, — сказал он, — только вам нужно заручиться еще и согласием девушки.

— Оно у меня есть. — Умар похлопал себя по карману. — Похоже, ей хочется оставаться в тюрьме не больше, чем вам.

— Я могу с ней повидаться?

— Пока еще нет. Вот оформим ваше заявление и созовем пресс-конференцию. Вы, француженка и Юсуф расскажете миру, как вместе боролись против Драгумиса и как вместе с Хасаном пресекли попытку вывезти из страны ее национальное достояние. А уж потом делайте что хотите.

— Делайте что хотите? После того как скомпрометируем себя в глазах всего мира?

Умар лишь улыбнулся.

И вот они все здесь. Юсуф Аббас завершил пресс-конференцию, поблагодарил журналистов, напомнил, что, если у кого-то остались вопросы, связываться нужно не с Ноксом или Боннар, а непосредственно с ним лично. После этого он положил ладони на стол, напрягся, оттолкнулся, поднялся со стула и растянул рот в улыбке, приглашая собравшихся почтить его старания аплодисментами, а когда их не последовало, подозвал Нокса и Гейл и обнял обоих за плечи как лучших друзей — для групповой фотографии. Заскрипели стулья, свет стал меркнуть, репортеры потянулись к выходу, на ходу звоня друзьям и в офисы. Внимание мира передвинулось на что-то еще, и Нокс ощутил вдруг какую-то странную пустоту. Он никогда не искал известности, не лез на первые места, но, впервые попав под объективы телекамер, как будто вдохнул пьянящий воздух славы.

Юсуф с отеческой улыбкой проводил их до задней двери, расспрашивая о дальнейших планах, но едва они оказались в коридоре, как он отступил от Нокса и Гейл и вытер платком руки, словно подозревал обоих в переносе опасной инфекции.

— Даже не думайте давать интервью без моего разрешения, — предупредил генеральный секретарь Совета по древностям.

— Мы уже обещали.

Юсуф с мрачным видом кивнул, как будто хорошо знал, чего стоит слово таких людей, потом отвернулся и двинулся прочь.

Нокс передернул плечами и посмотрел на Гейл:

— Давай уйдем отсюда, а? Я уже вызвал такси.

— Так чего мы ждем?

Они зашагали к выходу по длинному лабиринту коридоров.

— В голове не укладывается, что Юсуфу все сошло с рук, — пробормотал Нокс.

— А что еще нам оставалось? Улик против него у нас нет, а у него против нас есть. И не мы виноваты в том, что Египет назначил этого человека генеральным секретарем Совета по древностям.

— Твой отец никогда бы не пошел на такую сделку.

— Откуда ты знаешь? Пошел же он на сделку с Драгумисами. — Гейл улыбнулась и взяла его за руку. — Так или иначе, все позади. Пожалуйста, давай поговорим о чем-нибудь еще.

— Например?

— Например, о том, что ты собираешься делать дальше.

Нокс вздохнул, вспомнив о Рике.

— Сейчас — на похороны.

— Господи, конечно. — Она покачала головой. — А потом?

— Не знаю. Еще не думал. — Нокс пожал плечами, хотя это было неправдой. О том, чтобы снова заняться раскопками, он думал с той самой минуты, как Умар сделал свое предложение. — А ты?

— Первым же рейсом возвращаюсь в Париж.

— Вот как? — Он даже остановился. — Серьезно?

— Хочу уйти из Сорбонны, а о таких вещах, как мне кажется, не принято сообщать по телефону. Они всегда относились ко мне доброжелательно.

Нокс с трудом спрятал улыбку.

— А потом?

— Планирую вернуться. Найти работу на каких-нибудь раскопках. Набраться опыта. Войти в курс дела. Слышала, вроде бы Огюстену постоянно требуются новые работники. Может быть…

— Огюстену! — возмущенно воскликнул Нокс. — Этому старому козлу! Ты, наверное, шутишь!

— Мне казалось, он твой друг.

— Он и есть мой друг. Именно поэтому я и не хочу, чтобы ты работала у него.

— В любом случае мне нужна работа. У тебя есть предложение лучше?

Они вышли через заднюю дверь и спустились по ступенькам к уже стоящему у тротуара такси. Нокс открыл заднюю дверцу, пропустил Гейл, сел рядом с ней, сказал водителю адрес и опустил стекло, вдыхая запахи Египта — запахи растений и трав, отработанного топлива и пота. Это был настоящий Египет, далекий от политики, амбиций, коррупции, обмана. Египет, манивший скрытой истиной тысячелетий.

Он повернулся к Гейл:

— Скоро все это кончится, и мне самому понадобится напарник.

— Правда?

— Да. Кто-то, готовый работать за гроши, из любви к этому делу. Кто-то, кто мог бы делать то, что не умею делать я. В идеале — специалист по древним языкам. Желательно умеющий обращаться с фотоаппаратом. В общем-то, знаешь ли, я бы взял двоих по цене одного. Больших денег у меня нет.