Юрий Кургузов - Возвращение Скорпиона

— Занято! — А потом блеснул дешевым юмором, посоветовав попытать счастья в киоске напротив: мол, в нем сидит такой добрый чувак…

Он доверчиво поплелся через дорогу, однако там не задержался — когда через пару минут я снова выглянул в окно, на заметенной и заснеженной улице никого не было.

Моя "хозяйка" пила как птичка, но я-то нет, и вскоре бутылка опустела. Тогда, невзирая на протесты новой знакомой, купил вторую.

Девушка пить отказалась категорически, а я выпил. А выпив, взял да и рассказал ей про "Чёрного Скорпиона" (естественно, в самом отредактированном и сокращенном варианте). Согласно этому варианту, я оказался просто случайным свидетелем неких заверченных вокруг загадочного бриллианта событий, произошедших прошлым летом в одном южном городе.

Замечу без ложной скромности: мой рассказ поимел успех. Хотя девушка вовсе не отличалась повышенной эмоциональностью, слушала она с большим интересом. Разумеется, я не сообщил ничего такого, что шапошным знакомым знать не полагается. Зачем? Да и вообще, этого не полагается знать ни-ко-му…

Потом беседа перешла на более нормальные рельсы. Я попёр о литературе, искусстве, музыке. А она, между прочим, — поддержала, и поддержала весьма толково: каюсь, даже не ожидал.

А потом…

А потом простучал-прогрохотал по рельсам первый трамвай. Следом — второй, третий… Замигали фарами маршрутки и машины. Заваленный снегом зимний город медленно, тяжело и неохотно просыпался…

Моя благодетельница посмотрела на часы:

— Наверное, вам пора. Я должна еще сделать уборку — скоро сдавать смену. И… действительно, лучше будет, если вас здесь никто не увидит.

— Да-да! — Я поднялся. — Конечно… — Мне вдруг безумно захотелось спать, и вместе с этим состоянием пришло отрезвление и похмелье. И в прямом смысле, и в переносном. Но вместе с тем еще и захотелось сказать моей спасительнице что-то приятное, и я ляпнул: — Слушайте. Если вдруг будет кто наезжать…

И понял, что сморозил глупость. Ее улыбка послужила лишним тому доказательством.

— Ладно! — Нахлобучил шапку, и внезапно до меня дошло, что даже не знаю ее имени. Вздохнул: — А меня, между прочим, зовут… — И сообщил, как меня между прочим зовут.

Она рассмеялась:

— Ну, слава богу! Наконец-то познакомились. Наташа…

Я полез во внутренний карман куртки и выудил авторучку. Оторвал от какой-то упаковки клочок бумаги и вопросительно посмотрел на девушку:

— Телефон?

Наташа вроде бы удивилась, но удивилась как-то серьезно:

— Зачем?

Я засуетился:

— Ну, тогда запишу свой. Вот. Пожалуйста… — И протянул обрывок.

Ее глаза внимательно смотрели в мои. После некоторой паузы она тихо повторила:

— За-чем?..

Еще пару секунд я глядел на нее как идиот. Потом смущенно кивнул:

— Да-да, конечно, простите… — Смял клочок и бросил в коробку для мусора. — Спасибо… — И вдруг, совершенно неожиданно для самого себя, абсолютно хулигански чмокнул девушку в щеку и, толкнув дверь, вывалился на улицу. Махнул рукой, останавливая машину. Остановил, сел и назвал адрес…

Дней через пять я подъехал к тому киоску. Для чего? А пёс его знает! За стеклом сидела другая девушка. Я потоптался-потоптался и уехал.

И еще через неделю "вновь я посетил". Опять другая. Постоял, покурил и стукнул в окошко:

— Здравствуйте. А вы не скажете, когда работает Наташа?

Озорной прищур роскошной грудастой брюнетки:

— Я Наташа!

— Извините… — Я покачал головой: — Но мне нужна другая.

Манящая улыбка незарегистрированной проститутки:

— А другой Наташи здесь нет.

Я нахмурился:

— Две недели назад была.

Веселая красавица вздёрнула плечики:

— Не может быть! — Потом вдруг почему-то осеклась: — Ах, вон вы о ком… Ее нет. Уволилась.

— Уволилась?.. — тупо переспросил я. — А когда?

— Да дней десять уже.

— Ага… Спасибо… Простите…

Игривый смешок:

— А может, и я на что сгожусь?

Я побрел к машине. Не отвечать же ей согласно оригиналу.

А вечером (как раз собирался кормить Джона) раздался звонок в дверь.

— Иду! — Схватил своего вундеркинда за ошейник и щелкнул замком. Заученно пробормотал: — Не бойтесь, он не… — И замер.

— Вы-ы?..

— Здравствуйте.

Она шагнула через порог и, только сейчас разглядев мое сокровище, вдруг восторженно выдохнула:

— Ой, какой!

Я оттащил моментально завилявшего огромным как опахало хвостом Джона от двери: любит женщин, собака. И в кого только такой!

— Закрывайте! Закрывайте! — Потом: — Извините… — И, засунув Джона в комнату, запер на шпингалет. Растерянно повернулся…