Виктор Пронин - Брызги шампанского

Он свои деньги уже заработал.

Оставив машину на стоянке гостиницы, Выговский прошел в номер, принял душ, время от времени меняя температуру воды от обжигающе горячей до обжигающе холодной. Долго рассматривал в зеркало шрамы, оставшиеся после мандрыковского покушения. Они уже затянулись, потеряли красноту и болезненную выпуклость, скоро вообще от них останется почти невидимая поблеклость кожи и больше ничего, и больше ничего. Куда более долговечные шрамы останутся глубже, если уж выразиться красиво – в душе, в памяти.

Авось останутся, подвел итог своим печальным раздумьям Выговский. Авось не забудутся.

День тянулся долго и тягостно.

Выговский позавтракал в гостинице. Утренний шведский стол не отличался разнообразием – несколько сортов тонко нарезанной вареной колбасы, яйца, сок, кофе, какие-то джемы в маленьких, со столовую ложку, упаковках, что-то молочное. Но все было свежим, вполне съедобным, и Выговского такой завтрак вполне устраивал.

Потом он решился погулять по городу. Надел большие темные очки, клетчатую немецкую кепку, в местном универмаге купил полотняную куртку. Если он столкнется с Мандрыкой, тот вряд ли узнает его, даже если пройдет рядом. После ранения, после больницы изменилась и походка Выговского, он шел осторожнее, словно опасался, что, столкнувшись с кем-то, не удержится на ногах. Он даже купил себе трость и опирался на нее не только для виду, с тростью он чувствовал себя увереннее.

Обедал Выговский в каком-то ресторане – заказал все рыбное и овощное. Получилось неплохо, он даже решился выпить бутылку белого вина. Возможно, кто-то назвал бы его дорогим, но для Выговского цена не имела слишком большого значения. Тем более если речь шла всего-навсего о бутылке белого сухого вина. Даже если оно и называлось мозельским.

К вечеру он почувствовал, что в нем, где-то глубоко внутри, что-то все время жалобно повизгивает, поскуливает, как щенок, оказавшийся взаперти. Он остро поглядывал на немцев, пытаясь заранее определить их отношение к задуманному им, поглядывал на редких полицейских как на будущих противников. Нет, все было спокойно, никто не мог даже предположить, какое кошмарное событие потрясет их сонное существование завтра утром...

В сосновом парке Гифорна Выговский был ранним утром. Дальние сосны терялись в тумане, мокрая трава была бесшумной, заросли кустарников надежно скрывали каждого, кто хотел в них скрыться. Выговский предусмотрительно надел серые брюки, серую куртку и все ту же клетчатую кепочку. За деревьями его невозможно было увидеть даже с расстояния десяти метров.

Он вышел к стоянке, где вчера оставил свой «Опель» Мандрыка, убедился, что выбрал правильное место, что не ошибся. «Мерседес» поставил невдалеке, на той же улице. Конечно, можно было остановиться с противоположной стороны парка, но кто знает, куда побежит Мандрыка, по каким дорожкам будет спасаться от инфаркта, от инсульта, от чего он там еще убегал каждое утро...

Пройдя по парку, Выговский с облегчением убедился, что он совершенно пуст – ни единого немца, ни единой немки. Сумка на его плече была почти пуста, в ней был только один достаточно тяжелый предмет – «беретта» с глушителем. Пистолет он достал уже здесь – в предыдущие поездки подумал о такой возможности и теперь благодарил собственную предусмотрительность. Мощная тяжелая «беретта» с пятнадцатью патронами в массивной рукоятке придавала ему уверенность, что все должно закончиться, как и задумывалось.

Мандрыка стал настоящим немцем – появился на дорожке, как и вчера, ровно в пять минут восьмого. Пробежался, присел несколько раз, помахал руками, позапрокидывал голову, повертел ею справа налево, слева направо и, наконец, закончив все эти ритуальные приготовления, побежал.

Выговский наблюдал за ним метров с двухсот. Приготовив инструмент, стал за сосной, поджидая давнего друга, соратника, главного своего бухгалтера. Когда Мандрыка приблизился и оказался метрах в десяти, Выговский вышел из-за сосны и стал на дорожке.

Мандрыка заметил его, обратил внимание, когда их разделяло метров пять. Автоматически сделал еще два шага и остановился.

– Игорь? – спросил каким-то осевшим голосом.

– Здравствуй, Вася, – сказал Выговский. – Прекрасная погода, не правда ли?

– Как ты меня нашел?

Выговский пропустил вопрос мимо ушей. Он еще раз убедился, что затвор передернут, кнопка предохранителя сдвинута и ничто, ничто в мире, даже неожиданно появившиеся немцы, его не остановит.