Виктор Пронин - Купите девочку

– Думаешь, стоит?

– А мы не имеем права поступить иначе.

– Знаешь, Паша... Странный какой-то ребенок... То, что она спит уже несколько часов, не просыпаясь... Ладно. Дело в другом. Это не домашний ребенок, Паша. Тот алкаш взял его где-то в другом месте, не дома, не у матери.

– Почему ты так решила?

– Девочка во всем казенном... Смотри, в чем она была... На простынках, на пеленках больничные штампы, в одеяло вшит лоскуток, которым обычно помечают солдатские вещи... Дома детей иначе одевают... Что-то голубенькое, розовенькое, какие-то кружевца, носочки... Здесь ничего этого нет. Она как из казармы...

– Тогда родители и в самом деле могут не позвонить. – Пафнутьев подошел к вороху белья, которое было на девочке, приподнял за уголок одну пеленку, вторую, всмотрелся в белый лоскут, вшитый в самый угол синего спецовочного одеяла, но ни единой буквы разобрать ему не удалось – лоскут был каким-то выжженным, видимо, стиральными порошками, химическими травлениями...

Пафнутьев подошел к телефону и набрал номер телестудии. Фырнин был еще на месте, видимо, дожидался ночного выпуска новостей и скучал, поглядывая на часы.

– Валя, опять я, верный твой сокамерник... Новостей нет? Кто-нибудь спрашивал о девочке?

– Нет, Паша. Никто.

– Ни единого звонка?

– Один был, но человек интересовался не столько девочкой, сколько задержанным мужиком... Я сказал, что ничего определенного ответить не могу, попросил оставить телефон, мы, дескать, перезвоним.

– Молодец! А он?

– Повесил трубку.

– Так, – огорчился Пафнутьев. – Ну хоть позвонил, и то хорошо. Послушай, Валя... Я уже дома, если будет что-нибудь новенькое, звякни, ладно?

– Заметано, – и Фырнин положил трубку.

Девочка проспала всю ночь, так ни разу и не проснувшись. И всю ночь над ней стояла, сидела рядом, ходила вокруг Вика, понимая, что происходит нечто из ряда вон. Время от времени к ним подходил заспанный Пафнутьев. Постояв, так и не проронив ни слова, уходил в спальню.

А утром, так же молча выпив чашку крепкого чая с соленым сыром, он побрился, оделся, вошел в комнату.

– Все, – сказал он. – Хватит. Упаковывай это существо – и поехали. И так много времени потеряли.

– Куда? – вскинулась Вика.

– К Овсову. – Пафнутьев по памяти набрал номер телефона, долго ждал, пока поднимут трубку. Наконец в динамике раздался заспанный голос хирурга.

– Да... Слушаю.

– Разбудил? – спросил Пафнутьев.

– Паша? Ты? О боже... – Овсов, видимо, не совсем еще пришел в себя. – Подожди, ни фига не понимаю... Полчаса назад заснул... Ночью двух простреленных привезли...

– Выжили?

– Один выжил, телохранитель... А хозяин его помер. Обычная картина – контрольный выстрел в голову. А у тебя что? Надеюсь, без выстрелов?

– Еду к тебе, Овес.

– Едь... Только не очень быстро, я еще немного подремлю.

– Буду через десять минут.

– Ну ты, Паша, даешь... Ладно, едь... Я за это время хоть воды в морду плесну.

– Во что плеснешь?

– В морду, Паша, в морду... От лица у меня давно уже ничего не осталось. Все, отвали.

Пафнутьев подошел к окну – черная «Волга» стояла на своем обычном месте. Стекло водителя было приспущено, и из машины поднимался еле заметный голубоватый дымок.

– Паша, что ты задумал? – спросила Вика.

– Пусть с этим существом разбираются знатоки матери и ребенка. Если она не просыпается целую ночь, значит, может вообще не проснуться. С ней что-то сделали, это не простой ребенок, это еще тот ребенок! И надо от нее избавиться, пока жива, а то потом на скамью подсудимых с тобой рядышком усядемся, как вампиры и детоубийцы. – Пафнутьев набрал номер дежурного милиции. – Алло! Шаланда на месте?

– Скоро будет.

– Были звонки по поводу пропавшей девочки?

– Не было. Были звонки по поводу пропавшего мальчика.

– Что за мальчик?

– А бог его знает... Двенадцать лет, ученик, светлые волосы, джинсовые штаны, плащевая куртка...

– Все понял, – перебил Пафнутьев. – Придет Шаланда – передайте привет. Скажите, что я всегда о нем помню. Именно эти слова – я постоянно помню о нем.

– Передам! – рассмеялся дежурный. – Ему, наверное, будет приятно.

– Поехали, – и Пафнутьев рванулся в прихожую. Вику с девочкой он пропустил вперед и, пока она спускалась по лестнице, запер дверь на несколько замков – это стало нормой, стальные двери надо было запирать на засовы, чтобы никакой взрыв не выворотил их вместе с рамой. – К Овсову! – бросил он водителю, падая на сиденье рядом с ним.

– И до этого дошло, – рассудительно заметил водитель.