Камилла Лэкберг - Запах соли, крики птиц

— Девушки, вы сможете познакомиться поближе потом, — прервал их болтовню Патрик. — Ханна, нам только что сообщили о ДТП с участием одной машины, да еще со смертельным исходом. Если ты не против, можешь прямо сейчас поехать туда вместе со мной. Начать первый рабочий день с места в карьер.

— Я готова, — ответила Ханна. — Можно мне только где-нибудь поставить сумку?

— Я отнесу ее в твой кабинет, — предложила Анника. — А подробно осмотреть наше здание ты сможешь, когда вы вернетесь.

— Спасибо, — сказала Ханна и поспешила вслед за Патриком, который уже выходил на улицу.

— Ну как самочувствие? — спросил Патрик, когда они уселись в полицейскую машину и выехали по направлению к Саннэсу.

— Спасибо, нормально, но начинать на новой работе всегда немного волнительно.

— Судя по твоему резюме, ты уже успела сменить ряд мест, — заметил Патрик.

— Да, мне хотелось набраться как можно больше опыта, — кивнула Ханна, с любопытством глядя в окно. — Разные части Швеции, разный масштаб служебной деятельности и тому подобное. Все это расширяет опыт полицейского.

— А зачем? — продолжил расспрашивать Патрик. — В чем, так сказать, конечная цель?

Ханна снова улыбнулась: улыбка у нее была дружелюбной, но вместе с тем невероятно решительной.

— Разумеется, должность начальника в каком-нибудь крупном полицейском округе. Поэтому я хожу на всевозможные курсы, как могу, расширяю опыт и работаю изо всех сил.

— Звучит как рецепт успеха, — улыбнулся в ответ Патрик, однако от выплеснутой на него невероятной массы амбиций ему стало немного не по себе. Он к такому не привык.

— Надеюсь, — отозвалась Ханна, продолжая разглядывать проплывавший за окном пейзаж. — А ты, как давно ты работаешь в Танумсхеде?

К своей досаде, Патрик услышал, что в его ответе прозвучали нотки стыда.

— Э… вообще-то с окончания полицейской школы.

— Ой, я бы так не могла! Иными словами, тебе здесь, вероятно, нравится? Это предвещает мне тут приятную службу… — Она засмеялась и перевела взгляд на него.

— Да, это можно трактовать и так. Но многое — дело привычки и удобства. Я здесь вырос и знаю эти места как свои пять пальцев. Хотя вообще-то я в Танумсхеде больше не живу. Теперь мое местожительство Фьельбака. [1] Фьельбака — селение неподалеку от Танумсхеде. (Здесь и далее прим. переводчика.)

— Да, правильно, я слышала, что ты женат на Эрике Фальк! Обожаю ее книги! Те, в которых рассказывается об убийствах, биографий, должна признаться, я не читала…

— В этом нет ничего постыдного. Если судить по цифрам продаж, половина Швеции читала ее последнюю книгу, но подавляющее большинство даже не знает о том, что Эрика выпустила пять биографий шведских писательниц. Лучшая из них посвящена Карин Бойе, и, кажется, ее издали аж в двух тысячах экземпляров… Кстати, мы еще не женаты. Но скоро будем. Мы собираемся пожениться на Троицу!

— О, поздравляю! Свадьба на Троицу — это замечательно!

— Да, мы надеемся… Хотя, по правде говоря, я предпочел бы на это время улизнуть в Лас Вегас, чтобы избежать всей этой шумихи. Никак не думал, что женитьба является столь глобальным делом.

Ханна от души рассмеялась.

— Да, могу себе представить…

— Но я видел в бумагах, что ты тоже замужем. У вас разве не было грандиозной свадьбы в церкви?

На лицо Ханны набежала тень. Она поспешно отвела взгляд и пробормотала так тихо, что он едва расслышал:

— Мы обошлись гражданской регистрацией брака. Но эту историю мы обсудим как-нибудь в другой раз. Похоже, приехали.

Прямо перед ними в канаве лежала разбитая машина, и двое пожарных как раз разрезали крышу, пытаясь проникнуть внутрь. Они явно не торопились. Взглянув на переднее сиденье, Патрик понял почему.

Вовсе не случайно собрание проводилось не в здании местной администрации, а у него дома. После нескольких месяцев интенсивных ремонтных работ дом, который он любил называть жемчужиной, наконец оказался готов для демонстрации восхищенным посетителям. Это был один из самых старых и больших домов в Греббестаде, и потребовалось немало усилий для того, чтобы уговорить прежних владельцев выставить его на продажу. Они стенали по поводу «семейного наследия» и «передачи детям и внукам», но, по мере того как он поднимал цену, стенания стали переходить в ворчание, а затем в оживленное бормотание. Эти идиоты даже не поняли, что он предложил им значительно меньше, чем готов был заплатить. Вероятно, они никогда не делали ни шага за пределы окрестностей и ничего не знали об истинной стоимости вещей — как это знает только человек, поживший в Стокгольме и привыкший к условиям рынка недвижимости. Заключив сделку, он, не моргнув глазом, выложил еще два миллиона на ремонт дома и теперь с гордостью представил конечный результат глазам остальных членов местной администрации.