Энтони Беркли - Попрыгунья

Энтони Беркли

Попрыгунья

Роджер Шерингэм

перевод Е.Чевкина

Глава 1

Виселица

* 1 *

С трех перекладин виселицы грузно свисало три тела - одно женское и два мужских.

Лишь негромкое поскрипывание веревок нарушало ночную тишь. Газовый фонарь над треугольником из перекладин едва покачивался на слабом ветерке, заставляя три силуэта на полу медленно подпрыгивать вприсядку в жуткой пляске смерти, будто в кинематографической версии фарса-гиньоля теней, пущенной на малой скорости.

- Прелестно,- заметил Роджер Шерингэм.

- Очаровательно, правда же?- согласился хозяин дома.

- Значит, два попрыгунчика и одна попрыгунья.

- Попрыгунья?

- Стивенсон в "Катрионе" назвал их попрыгунчиками, помнишь? А женский род от "попрыгунчика", стало быть, попрыгунья.

- Видимо, так.

- Все-таки ты извращенец, Рональд,- задумчиво произнес Роджер,- я прав?

Рональд Стреттон рассмеялся.

- Просто я подумал, что на балу убийц и жертв виселица будет уместным, хоть и неожиданным сюрпризом. У меня, между прочим, столько времени ушло на то, чтобы набить этих троих соломой! Да еще два моих костюма, да платье вот откопал невесть где. Может, я и извращенец - но очень добросовестный.

- Получилось очень убедительно,- любезно улыбнулся Роджер.

- Правда? Знаешь, ни за что бы не хотел умереть такой смертью, такой постыдной - да нет, это еще легко сказано. И вообще, Роджер, по-моему, никакой убийца подобного не заслуживает. Ладно, пошли вниз, выпьем чего-нибудь.

И оба направились к двери, ведущей внутрь дома с плоской крыши, на которой и помещалась виселица. Дверь находилась внутри двускатного щипцового фронтона, маленького и острого, возвышавшегося над крышей. Параллельно ему возвышался другой треугольник фронтона, побольше, а почти в самом углу находилась коротенькая железная лестница, ведущая поверх черепицы фронтона как бы в никуда. Металл блеснул в лунном свете, и Роджер вскинул голову.

- А что там, наверху? Неужели еще одна плоская крыша?

- Да. Небольшая, между этими двумя параллельными фронтонами. В снег и непогоду от них были сплошные неприятности. И я подумал, лучше их соединить, а на плоской крыше получится неплохая смотровая площадка - отсюда отличный обзор. Правда, сам-то я туда наведываюсь от силы раз в год.

Роджер кивнул, и оба, миновав дверной проем, стали спускаться вниз. Оказавшись на верхней площадке старинной винтовой лестницы, они миновали распахнутую дверь, ведущую в громадный зал с могучими дубовыми стропилами и косыми скатами щипцового свода, где на сверкающем паркете отплясывала дюжина убийц и жертв обоего пола под звуки очень современной радиолы, и вошли в другое помещение, немногим меньшее, в которое безо всякой стены и двери переходил торец лестничной площадки.

Там горел свет, и стал виден живописный наряд собеседника Роджера черная бархатная куртка и бриджи до колен: вместе с братом они представляли принцев в Тауэре {Имеется в виду малолетний английский король Эдуард V (1470-1483) и его младший брат Ричард, герцог Йоркский. Оба были убиты в лондонском Тауэре в 1483 году по приказу их дяди Ричарда III}. Сам же Роджер, предпочтя, как большинство присутствующих мужчин, обычный смокинг и черный галстук, назвался джентльменом Джорджем Джозефом Смитом, из Брайдса близ Бата, не знавшим, что прийти следовало в белом галстуке и во фраке.

Стреттон гостеприимным жестом указал на бутылки:

- Что угодно?

- Смотря что у вас есть,- осторожно ответил гость.

В результате Роджер запасся кружкой старого эля, а хозяин - бокалом виски с содовой, оба прислонились к мощной поперечной балке у широкого очага, и с удовольствием грея свои мужские стати, продолжили ни к чему не обязывающий шутейный разговор на тему внезапной смерти.

Рональда Стреттона Роджер близко не знал. Стреттон был в некотором роде дилетант - сравнительно молодой, довольно обеспеченный, он писал детективы только потому, что ему нравилось это занятие. Его сочинения были добротными, оригинальными и отличались жутковатым черным юмором. Идея сегодняшней вечеринки явилась логическим продолжением тех непринужденных игр со смертью, которые он вел на страницах своих книг. Гостей было приглашено человек двадцать - двадцать пять, не больше, и каждому надлежало представлять какого-нибудь знаменитого убийцу или его жертву. Идея не то чтобы очень оригинальная, чего не скажешь о декоративной виселице на крыше.