Шарлотта Армстронг - Сохрани свое лицо

— Всего доброго, мистер Шэнк,— проворковала она с подобающей почтительностью.— Свет оставить, сэр?

— Да, пожалуйста, я сам погашу,— пропел босс.— Всего доброго, мисс Хейджерти.

Она отправилась восвояси.

Мистер Шэнк встал и запер дверь. Но тут была еще одна, которая открывалась прямо в коридор. Эту дверь он отпер. Потом подошел к окну и спустил шторы.

В огромной канцелярии воцарилась тишина. Здесь не было ни души, если не считать Сьюзен Миллер, чьи пальцы проворно отыскивали поставленные не по порядку папки и водворяли их на положенное место. Она была так поглощена своим занятием, что не обращала ни малейшего внимания на приглушенное бормотание голосов где-то по соседству.

Голоса эти доносились из кабинета Шэнка. Сам Шэнк, розоволицый мужчина средних лет со снежно-белыми волосами, чем-то напоминающий малиновку, восседал за своим письменным столом. В обитом красной кожей кресле для посетителей сидел маленький темноволосый человек с острыми чертами лица. Его звали Керби. Немного в стороне, в другом кресле, расположился подстриженный ежиком молодой мужчина с перебитым носом. Широко расставив сильные ноги и сложив на животе ручищи, он полулежал в кресле. Казалось, он дремал.

Мистер Шэнк беседовал с тощим:

— Сейчас я вам сообщу, Керби, зачем я вас позвал. Но сперва я должен выяснить, не пожалеете ли вы, если я буду говорить в присутствии этого человека?

— Куда иду я, туда и Петерсон,— сказал Керби.

— Так он ваш вооруженный телохранитель? — брезгливо спросил Шэнк.— Что, без этого нельзя?

Тощий поджал тонкие губы.

— Никакого оружия. Просто он придает чувство уверенности такому хилому человеку, как я. Петерсон, покажи мускулы.

Обладатель мускулов даже не шевельнулся. Видимо, эта шутка была ему давно знакома.

— Валяйте, он этим не интересуется,— сказал Керби Шэнку.— Итак, что там у вас?

— Вы, я убежден, прочитали в газетах о том, что я, по всей вероятности, окунулся в политику,— вдруг певуче заговорил Шэнк.

Тощий повел плечом. За его хилой спиной была сила, вот почему в его позе чувствовалось превосходство и даже пренебрежительность.

— В основном это идея жены,— продолжал Шэнк.— Ей хочется, чтоб я стал общественным деятелем. Ну, ради престижа и так далее. Однако я не собираюсь скрывать, что и мне эта мысль по вкусу. Но мне кажется, Керби, у вас имеются кое-какие соображения, которые мне будут не по вкусу.

Тонкие черные брови Керби взметнулись вверх.

— Соображения, мистер Шэнк?

— Вы… ээ… «представляете» мои интересы… мм… двадцать лет, верно? Дельце мы делали прекрасно. Я не жалуюсь, вам тоже не стоит. Мы оба неплохо имеем от клубов «Кит-Кэт». Приличненько имеем. Однако теперь вы можете прикинуть в уме, что, коль я окунусь в политику и выставляю свою кандидатуру, я, выходит, оказываюсь в положении, в котором меньше чем когда-либо хочется, чтобы… мм… чтобы наши частные дела получили огласку.— Шэнк откинулся в кресле и смерил тощего снисходительным взглядом.— Только не уверяйте меня, Керби, что вам не приходило такое в голову. Разве вы не подумывали, как бы припугнуть меня с тем, чтобы отхватить кусок побольше?

— Продолжайте, мистер Шэнк,— одобрительно кивнул Керби.

— О, мне вам больше нечего сказать, зато есть что показать. Втянув живот, Шэнк выдвинул плоский средний ящик стола и достал оттуда какой-то листок.

— Это термокопия,— пояснил он.— Оригинал лежит там, куда я его положил. Не здесь. Так что не… утруждайте свои мускулы.

Взгляд Шэнка метнулся в сторону третьего, но тот даже не шевельнулся.

Просверлив Шэнка острыми глазками, Керби взял листок, склонил к нему бледное лицо и в следующее мгновение свирепо уставился на Шэнка.

— Что вы хотите с ним делать?

— Ничего,— вежливо ответил Шэнк.— Я приберегу это письмо до поры до времени. Просто мне подумалось: теперь следует показать вам, что у меня есть. Мне… придает ощущение безопасности наличие этого документа,— Шэнк перешел на ледяной тон, четко чеканя каждое слово,— благодаря которому я могу засадить вас в тюрьму на весь остаток вашей жизни. В любой день и час.

— И этот час настал? — поинтересовался Керби таким же ледяным тоном, но спокойно.

— Нет, нет.— Теперь Шэнк прямо-таки излучал дружелюбие.— Мне не выгодно засаживать вас в тюрьму. Я хочу, чтобы вы заправляли моими клубами «Кит-Кэт» и нам обоим делали кучу денег… Это только на случай, если у вас возникнут… кое-какие соображения.

— Кто еще знает об этом письме? — спросил Керби.