Дей Кин - Доставь его мертвым

Первый помощник шерифа поднялся из-за стола, отпихнув от себя стул. Конечно, поговорить можно было только в пустующей спальне - туда и направился Муллен.

- Что это у тебя на уме, Энди? - проворчал он и ткнул пальцем в стул. Ну, садись и выкладывай.

Латур уселся и пристально взглянул на первого помощника шерифа.

- Мне бы хотелось узнать одну вещь. Вчера, когда я взял ордер и отправился к Тернеру, меня никто не спрашивал? Никто не интересовался, куда я поехал?

Муллен принялся раскуривать погасшую сигару:

- Если честно, не помню. У нас было дел по горло. А почему ты спрашиваешь?

- Да все гадаю, кому это понадобилось в меня стрелять. Муллен нетерпеливо вздохнул:

- Ради всего святого, Энди, да выкини ты все это из головы! Ну, скажи на милость, а ты чего хотел? Нельзя же прижимать людей так, как ты, а потом надеяться, что они будут посылать тебе вслед благословения, а не пули?!

- О чем ты, Муллен? Я ведь просто делаю то, за что мне платят!

- Да, да, конечно, но зачем же так надрываться? Ну вот, возьми, к примеру, Ланта Тернера. Для чего я послал тебя к нему, как ты думаешь? Хотел, чтобы ты разжился парой лишних долларов. Я ведь тебе сказал тогда - тебе решать, что с ним делать, помнишь? Дал понять, что нужно только прикрыть его лавочку, верно? Или дело обстояло не так?

- Нет, ты прав, так.

- А ты что сделал? Поволок его в кутузку! Ну и что дальше? А дальше вот что, Энди. Только ты ушел, как появился один из молодых щелкоперов, которых полным-полно в офисе Джина Эверта. Один из тех, что он вывез из Нового Орлеана, чтобы переложить на них часть бумажной работы. И мигом вытащил Тернера. Потребовал освободить его под залог. Две сотни зеленых наличными - и Тернер на свободе. Да и Джин в накладе не остался, уж ты мне поверь - скорее всего, ему тоже перепало не меньше сотни. Вот так-то, парень! И десять против одного, что дельце это так и не дойдет до суда. Все выиграли, верно? Кроме тебя, простофиля! - Тут изборожденное морщинами, обветренное лицо Муллена неожиданно смягчилось. - Послушай меня, парень. Послушай старика, который собаку съел на этом деле. Притормози немного, слышишь? Полегче, помягче.., вот и все. В конце концов, Френч-Байю - не единственный открытый город, верно? И не последний. Ну что, кумекаешь, о чем я толкую? Эх, молодость, молодость! Небось, презираешь старика?

Латур молча уставился в пол.

- О'кей, - вздохнул Муллен. - Не стану водить тебя за нос. Да, да, мы с шерифом Белушем - просто пара грязных старых мошенников. Мы увязли по самые уши. Конечно, когда-нибудь этому придет конец. Но пока что мы с ним намерены выдоить из этого городишки сколько можно. Хочешь знать, почему? Вот уже давно мы с ним чувствуем, как это приближается. Белуш отслужил почти тридцать лет, я - двадцать пять, и все эти годы мы с ним честно пытались навести хоть какой-то порядок в этом вонючем болоте под названием Френч-Байю, Ей-ей, с аллигаторами и то легче! Мы каждый день рисковали головой, работали как проклятые, а платили нам не больше, чем обычным поденщикам. Ты говорил, что был в Корее, парень, верно? Так вот, ты уж мне поверь - уцелеть здесь так же непросто, как и там. Любой подонок может всадить в тебя пулю - ты и глазом моргнуть не успеешь. Поверь, я знаю, о чем говорю, - знаешь, сколько раз стреляли в меня самого?

- Но ведь это было давно!

- Ну, не так уж давно. Сколько тебе лет, Энди? Двадцать семь, угадал?

- Двадцать восемь.

- А мне пятьдесят. И большую часть этих лет я провел, стараясь, чтобы у меня не поехала крыша от вечных воплей ночных жаб да жалобного воя ветра. Впрочем, чего скрывать, я уже давно привык ко всему этому. Мне нравится испытывать возбуждение. Мне нравится, когда у меня в карманах похрустывают новенькие доллары. Да, у нас открытый город, так что с того? Кому от этого плохо? Ты когда-нибудь видел, чтобы я или старик взяли деньги от толкача наркотиков?

- Никогда.

- Что у нас в городе делают с убийцами?

- Отправляют за решетку.

- А что случилось с тем негодяем, который пару лет назад пытался насильно овладеть девушкой?

- Вы со стариком и остальными ребятами раскрутили это дело.

- Верно. А теперь взгляни на все это по-другому. Порок, на который мы тут закрываем глаза, стар как мир. Человеческую натуру переделать нельзя. Мужчины испокон веков стремились переспать с женщинами, предпочтительно не с законными женами, и было это задолго до того, как Моисей, смешав солому с болотным илом, вылепил первый кирпич. Римские солдаты играли в кости у подножия Святого Распятия. А первое, что сделал человек после того, как сбросил с себя шкуру, это принялся ломать себе голову, как превратить.., ну, не знаю, что они тогда пили!., в то самое пойло, которое всегда можно налить в фляжку и сделать под шумок глоток-другой, чтобы жизнь не казалась такой мрачной.