Иэн Рэнкин - Музыка под занавес

Его более молодой напарник поморщился. Он было присел, чтобы получше рассмотреть тело, но сразу выпрямился.

— Чей это венок? — спросил он.

— Моей жены, — ответил мужчина.

Впоследствии он долго гадал, почему ему не пришло в голову просто сказать «мой».

— Джек Пэлэнс, — сказал инспектор уголовного розыска Джон Ребус.

— Я же сказала — никогда о нем не слышала.

— Он — известный киноактер.

— Тогда назови хоть один фильм с его участием.

— Загляни в его некролог в «Скотсмене»: там все написано.

— Тогда ты тем более должен знать, в каком фильме я могла его видеть. — Сержант уголовного розыска Шивон Кларк выбралась из машины и с грохотом захлопнула дверцу.

— Пэлэнс играл плохих парней во многих вестернах, — продолжал настаивать Ребус.

Шивон предъявила патрульным удостоверение и взяла у младшего констебля фонарь. Группа экспертов-криминалистов была уже в пути. Несмотря на поздний час, вокруг места происшествия начали собираться зеваки, привлеченные светом полицейских мигалок.

Сегодня Шивон и Ребус допоздна засиделись в Гейфилдском участке, пытаясь сколотить из разрозненных фактов некое подобие версии, которая помогла бы им продвинуться в расследовании одного висяка. Фактов было немного, поэтому, когда поступил срочный вызов, они только обрадовались передышке. На место преступления детективы отправились в астматически кашлявшем «саабе» Ребуса, из багажника которого инспектор как раз доставал полиэтиленовые бахилы и перчатки из тонкого латекса. Крышка багажника никак не хотела захлопываться, но с десятой примерно попытки Ребус наконец-то с ней сладил.

— Пора продавать эту рухлядь, — пожаловался он в пространство.

— Кому она нужна? — отозвалась Шивон, натягивая перчатки. — Слушай, я, кажется, видела в багажнике туристские ботинки, — добавила она, не дождавшись ответа. — Или я ошиблась?

— Им столько же лет, сколько машине, — пробормотал Ребус, направляясь к трупу.

Некоторое время детективы молчали, внимательно осматривая тело и тротуар вокруг него.

— Кто-то его прикончил, — заключил Ребус после непродолжительного раздумья и повернулся к одному из констеблей. — Как тебя зовут, сынок?

— Гудир, сэр. Тодд Гудир.

— Ты когда-нибудь слышал про Джека Пэлэнса, Тодд?

— Это не он играл в «Шейне»?

— Молодчина, сынок. Это надо же, с такими познаниями — и до сих пор в патрульных!

Напарник Гудира усмехнулся.

— Дайте ему хоть полшанса, и Тодд от вас не отвяжется.

— Это почему? — подала голос Шивон.

Старший констебль, который был как минимум на пятнадцать лет старше и чуть не втрое толще своего напарника, снова ухмыльнулся.

— Работа ногами не для него. Наш Тодд грезит об отделе уголовного розыска.

Гудир не обратил на эти слова никакого внимания. В руке он уже держал потрепанный блокнот.

— Может быть, начнем снимать показания? — предложил он.

Ребус еще раз окинул взглядом место происшествия. Пожилые супруги сидели на бордюре и держали друг друга за руки. Девушка — совсем еще подросток — прислонилась к ближайшей стене, обхватив себя руками за плечи. Ее трясло. Несколько зевак, осмелев, приблизились еще на несколько шагов.

— Будет гораздо лучше, если вы заставите этих людей отойти, пока мы не огородили место преступления, — сказал Ребус. — Доктор сейчас подъедет.

— Но… пульса нет, — возразил Гудир. — Я проверял.

Ребус окинул его неприязненным взглядом.

— Говорил я тебе, им это не понравится, — заметил старший патрульный и еще раз усмехнулся.

— На месте преступления лишние следы ни к чему, — пояснила Шивон, показывая свои бахилы и руки в перчатках.

Гудир смутился.

— Врач в любом случае должен подтвердить факт смерти, — добавил Ребус официальным тоном. — А пока его нет, попробуйте-ка уговорить этих людей убраться отсюда.

— Профессиональные вышибалы — вот кто мы такие, — сообщил старший патрульный своему напарнику, делая шаг к группе зевак.

— Если они — профессиональные вышибалы, значит, мы участвуем в профессиональном шоу, — пробормотала Шивон, снова склоняясь над трупом. — А одет он совсем не как бродяга, — добавила она. — Вполне приличный джентльмен.

— Посмотри, может, найдешь какие-нибудь документы.

Присев возле трупа, Шивон провела рукой в перчатке по карманам брюк и пиджака убитого.

— По-моему, ничего нет, — сказала она.

— А как насчет сочувствия?

Шивон бросила на него быстрый взгляд.

— Хотела бы я знать, сэр, расстанетесь ли вы с вашей вечной иронией, когда получите золотые часы с памятной надписью?