Андрей Кивинов - След бумеранга

– Не пугай, не боюсь. Мы в долг у вас не брали. – Костя сел в машину. – Погнали, Стас.

Минуты три ехали молча.

– Откуда у тебя граната? – наконец спросил обалдевший Стас.

– Сувенир армейский. Про запас.

– Может, зря ты это… Он, слышал, что сказал?

– Одно дело сказать, другое – сделать. Хоть уважать будут. А дали бы слабину – присосались бы, пока бы все не выдоили. Я не знаю, как ты, а я дойной коровой быть не собираюсь.

На другой день встретились с Витькой. Тот, выслушав историю, покачал головой:

– Это вы не правы. Платить все равно придется, все платят. Обязаловка. Без «крыши» бизнеса нет. А это чистой воды ребячество. Паша не вечен. Либо сядет, либо грохнут.

Костя курил, глядя в небо. Витька продолжал наставлять:

– Леху из 10-в помните? Коровина? Он тут «девяточку» купил. Новенькую, муха не срала. Гаража нет, хранит во дворе. И тоже выпендриваться стал. Нет, чтоб обычную сигнализацию поставить, с сиреной там или, на крайний случай, с собачьим лаем. Какой-то радиолюбитель ему специальную штучку сварганил – матом трехэтажным кроет. Мол, на сирену никто из окон даже не выглянет, привыкли, а тут… Интересно, кто ж так громко? Да если что, не очень обидно. Моральное удовлетворение. Психология. Ну и получил, изобретатель-психолог.

Ночью поддатый мужичок через двор полз. Облокотился передохнуть на Лехину «девятку». А та как понесет, ватт на двадцать. Мужик аж охерел, кто это его так и, главное, за что? А хмель в головушке бродит, осерчал. Видит, это ж тачка! Ах ты, корыто! Схватил кирпич и так Лехину «девятку» разрисовал, будто с крыши уронил. Это я к чему – не надо, Костя, выеживаться, дешевле выйдет.

Стас согласно кивнул.

Костя ничего не ответил, продолжая смотреть в осеннее небо, где никому не подвластный ветер рвал пузатые, тяжелые облака.

Звучала тревожная музыка.

Белые платочки, шапочки, сумочки, футболки, взлетевшие вверх как по команде, закружились, затряслись в руках публики, обуяв Плацца-дель-Торрес снежной каруселью. Дикий рев восторга, визг прыгающих и рвущих на себе одежду молодых девиц, даже детей. Настоящее безумие.

К ногам матадора летели с трибун кошельки, веера, цветы. Он, грациозно обходя арену, посылал воздушные поцелуи, поднимал букеты и швырял их назад публике, чем вызывал еще больший восторг. Убитый только что бык с номером на черной шкуре, повернув рогатую голову к небу, лежал в центре арены, утыканный пестрыми бандерильями.

– Да они сумасшедшие, – оглядывая толпу, произнес Стас. – Тоже мне подвиг, ткнуть пикой в еле стоящего быка. Дикий народ. А почему они не хлопали прошлому матадору? По-моему, он завалил животинку не менее эффектно.

– Каждый сходит с ума по-своему.

Костя поправил специальную подушечку, купленную при входе на корриду.

Стадион был старый, с каменными сиденьями.

– Все равно, что тут красивого? – не успокаивался Стас. – Полчаса мытарят рогатого, а потом кончают. Вот попробовал бы этот клоун парчовый сразу со своей шпажонкой выйти, пока бычок свежий да резвый, вот мы бы порадовались от души.

– А ты спроси у испанцев, чего они так визжат?

– Я и так знаю. Сумасшедшие, вот и визжат.

Тем временем на арене заменили мертвого быка на живого, и спектакль продолжился.

Костя внимательно следил за событиями, прикрывая от солнца глаза – трибуна была выбрана неудачно, – иногда прикладывал глаз к объективу видеокамеры.

По рядам ползали продавцы с огромными ящиками сладостей и сувениров, навязчиво предлагая свой товар.

– Вот смотри, смотри, – опять завозмущался Стас. – Бедный бык уже не шевелится, на фига его гасить?

На арене изрядно обалдевший от мытарств бык повернулся к матадору хвостом, дохромал до борта и, подогнув ноги, рухнул на песок. Толпа возмущенно засвистела, и сконфуженный матадор принялся махать перед носом животного пестрым плащом. Но тщетно – бык презрительно отвернул голову.

Матадор передал шпагу помощникам, достал из-за пояса маленький кинжал и точно выверенным ударом в затылок прикончил лежащего быка. Что не принесло победителю славы – толпа продолжала улюлюкать.

– Какая говядинка пропала. Высший сорт, – заключил Стас. – Сейчас еще парочку завалят, и конец фильма. Не понимаю…

Костя опустил камеру на колени.

– Ты знаешь, что это мне напоминает? Мы заплатили деньги, то есть купили наемника, он вышел и честно исполнил работу. Натуральное заказное убийство.

Последнего быка можно было бы, в принципе, не убивать, но деньги получены.