Валерий Самойлов - Ограбление по-калининградски

Вернувшись в исходную точку, Шибан тормознул первую попавшуюся им спецмашину с крестами. Он очень убедительно, при помощи своего фирменного ножичка, уговорил мужиков снять свои гробовые халаты и выйти до ветра. Те посмотрели на Шибана, затем на амбала Морпеха, приоткрывшего дверь с другой стороны, взяли предложенные им сто «баксов» и вышли из машины.

— Это за молчание! — сказал Шибан, усаживаясь за руль. — Побудьте здесь, машину скоро вернем!

Морпех заглянул в салон и увидел пять трупов, лежащих в разных позах. У него даже зрачки расширились, потому что валялись они там как попало. Это были бомжи с неописуемым запашком и прочими атрибутами, соответствующими их статусу. И всех надо было выгрузить и куда-то уложить. Машина подъехала к месту выгрузки, но никто не стал принимать трупы. Морпех вышел из машины и постучал в окно, достав нож — на всякий случай. На стук показался неказистый, слегка подвыпивший мужичок:

— Чё резину тянете? Где сопроводительные документы?

— Тэк, бомжатина! — изрек Морпех первое, что пришло в голову.

— Положите вдоль коридора! И подальше от нормальных… А то тут при виде их истерики происходят при опознании.

— Может, покажешь, друг? — спросил Шибан, подмигивая и протягивая пятьдесят долларов.

— Ух ты! — удивился мужичок, тут же уразумев, что они никакие не труповозчики. — Для хороших людей чего ж не показать!

Они взяли носилки с уложенным на них бомжом и понесли в прохладное помещение морга. По дороге Шибан сказал:

— Дам тебе еще столько же, если покажешь, где лежит женщина, погибшая недавно в порту.

— Ах, вот оно что! — спохватился мужичок, понимая, что обратного хода уже не будет. — Там у меня милиционеры чаевничают, по ее или вашу душу?

— Тебе какая разница? — произнес Морпех, морщась от увиденного. — Давай же скорее, жутко тут!

Мужичок быстро нашел бизнес-вумен. Спецназовцы, удостоверившись, что это она, уложили труп на носилки, а на ее место положили бомжа. Шибан дал вторые пятьдесят долларов, и они пошли на выход.

— Сиди там с ними тихо, как будто ничего не было, — строго сказал Морпех. — Если нас «засветишь», будешь покоиться в этом же морге. Понял?

— Что ж не понять! — смирно выговорил мужичок и, подойдя к машине, помог уложить туда труп. — А эти? — спросил он напоследок, показывая на другие трупы.

— Доставят как положено, — ответил Шибан.

— Что там? — неожиданно прозвучало у входа в морг, и спецназовцы увидели выглянувшего милиционера с автоматом в руках.

Оба мгновенно приготовили ножи, чтобы в случае чего броситься врукопашную. Шибан, с обязательным для этого тарантаса скрежетанием аккумулятора, завел машину.

— Та, бомжей опять привезли, — обыденно откликнулся мужичок и распорядился: — Везите в другой морг, здесь уже некуда!

Дверь каморки закрылась, и все облегченно вздохнули.

— Держи уже, герой! — произнес Морпех и сунул мужичку в руку еще мелкой «зелени» — где-то на тридцать «баксов».

— Покорно благодарим-с! — проговорил тот на старинный манер, сунул деньги в карман и пошел восвояси.

Шибан облегченно вздохнул и газанул подальше от этого мрачного заведения.

— Куда ее? — спросил Морпех, когда они выехали на какую-то главную в этом районе дорогу.

— В котельную…

Они поступили так, как подсказывала логика, понимая, что все похороны будут отслеживаться «сыскарями». Заскочив на секунду к Мореху за «баксами», друзья вскоре нашли какую-то беспризорную котельную, где и сожгли бизнес-вумен за двести «баксов». Собрав пепел в стеклянную банку, они поехали на «моторе» на известный всем калининградцам двухъярусный мост, не выполнив обещание, данное «трупо-возчикам», и бросив их машину с трупами прямо у районной милиции. Что они хотели этим сказать, известно только им. Может, так они хотели выразить свое неудовлетворение, ведь женщин, по их понятиям, надо защищать, а не убивать. Естественно, они не знали о том омоновце, по вине которого произошло несчастье. А тот с того злополучного дня непрерывно пил горькую. Его никто не трогал и не осуждал. Сам же он, увидев по телевизору сюжет, когда из воды доставали машину бизнес-вумен, вспомнил, как она беспомощно лежала на причале, и произнес вслух: «Угробил милашку, снайпер хренов!» Он уже в который раз налил себе в стакан водки и выпил ее залпом, не закусывая. От пережитого он никак не мог захмелеть.

Спецназовцы стали лицом к портовым сооружениям, памятуя, что мадам провела часть своей жизни и ее заключительную стадию именно в порту. На мосту всегда было мало пешеходов, и друзья, перед тем как развеять прах над каналом, не спеша высказались.