Валерий Самойлов - Ограбление по-калининградски

«Ну, вот и всё! Отслужил!» — негромко произнес крепкий на вид белобрысый мужчина в форме военного моряка, закрывая за собой дверь Управления кадров Северного флота. На дворе был конец двадцатого века. Мир застыл в ожидании торжеств, связанных с празднованием миллениума, а в России продолжали разбрасываться бесценными кадрами, еще недавно наводившими ужас на военнослужащих стран НАТО. Они покидали вооруженные силы тысячами, влегкую, не встречая никакого сопротивления вышестоящих начальников, что еще недавно, во времена Совдепии, было просто невообразимо. Чтобы боевого офицера уволили в период правления КПСС, надо было крупно «залететь»: угробить личный состав, потерять оружие или секретные документы, посадить корабль на мель, спиться… В новые, капиталистические, времена каждый выживал в одиночку.

«Я, офицер морского спецназа, боевой пловец, «морской котик», никому не нужен?!» — опять пронеслось в голове теперь уже офицера запаса, и он профессионально и звучно стукнул кулаком в стену, оставив на ней свой памятный след.

Первоначально ему было даже интересно, как всё это будет происходить. Он думал, что кто-то дотошно и не один раз изучит его личное дело, станет отговаривать, может быть даже упрашивать — не делать этого опрометчивого шага, не увольняться. Ведь еще каких-то двадцать лет назад, чтобы попасть в морской спецназ, он выдержал все испытания, начав службу простым матросом. Однажды он чуть не погиб, когда надо было плыть зимой под раскрошившимися льдинами, а для контроля действий привязали трос с буем. Буй застрял между льдинами, а трос перетянул шланг дыхательного аппарата, и он, чтобы не задохнуться, сорвал с себя маску и, к изумлению придумавшего всё это безобразие начальства, пробил рукой полынью и вылез через нее на лед живой и невредимый, хотя и довольно уставший и замерзший. Все поняли — перед ними прирожденный «морской котик» — и отправили его подучиться уму-разуму в военно-морское училище. Ему доверяли самые ответственные диверсионные задачи: он минировал корабли, взбирался на них и связывал фирменным узлом верхнюю вахту, проникал на командные пункты и условно их взрывал в ходе различных учений. Однажды он прокрался на охраняемые причалы военно-морской базы в багажнике «Волги» командующего этой базой, условно «замочив» и его самого. Да мало ли что было. Он думал, что все его знают и ценят и что с ним будет беседовать ну если не сам Командующий флотом, то хотя бы начальник разведки, который запросто так скажет:

— Николай Иванович, вы великолепный специалист. Таких единицы. Прошу вас, не спешите. Всем тяжело. Я тоже не получаю зарплату уже который месяц. Потерпите.

— А нельзя ли мне помочь с переводом в Калининград? — спросил бы увольняющийся. — Я там родился и хочу завершить службу.

— Почему же, можно, вам ведь всего тридцать три года. Адъютант, пометьте: «Капитана третьего ранга Шибанова Николая Ивановича внести в списки на перевод в распоряжение Командующего Балтийским флотом…»

Но на контрольно-пропускном пункте штаба флота, вместо адмиральской приемной, ему выписали предписание на посещение другого помещения — одного из кабинетов Управления кадров. После недолгого ожидания в очереди таких же молодых и недовольных своим нынешним бытием офицеров он удосужился аудиенции у какого-то очкастого чиновника в военной форме, судя по самодовольной роже которого можно было с ходу сделать вывод: «У него всё о’кей!» Тот для видимости некой озабоченности пролистал его личное дело, дал какую-то сопроводительную бумаженцию в военкомат и словесно выстрелил навылет: «Свободен! Следующий!..»

Спецназовец ожидал всего, чего угодно, но только не этого. «Как это — свободен?» — пронеслось у него в голове. Он машинально сжал кулаки, и кадровик, зная, с кем имеет дело, на всякий случай промямлил:

— Вы же сами рапорт написали. Вам его подписали. Что еще?

— А где… «спасибо за службу» и всё такое? — ледяным голосом спросил «морской котик».

— Вас должны торжественно проводить в… вашей части.