Диана Бош - Забытый грех

Асю подмывало спросить, куда делись деньги от проданного бизнеса: раз он так хорошо шел, должна же была остаться немалая сумма? Но она застеснялась и промолчала.

Матвей внезапно ответил сам, будто прочитав ее мысли:

– Деньги я в благотворительный фонд отдал, на лекарства больным лейкемией детям. Все до копеечки.

Ася ахнула:

– И жена не против была?

– Представь себе, нет. Она меня в этом поддержала, потому что давно тосковала по нашим старым, пусть и не богатым, но очень счастливым временам. Странно звучит, да?

Ася молча пожала плечами. Разумеется, такой поступок был абсолютно непонятен ей.

– Теперь у нас все хорошо. Слава богу, я не успел потерять семью. Хотя, признаться, это вовсе не моя заслуга.

– Неужели совсем, ни капельки денег не жалко?

Матвей засмеялся.

– Сейчас порой жалею. Не надо было все отдавать: дочь подрастает, ей учиться предстоит. Но что сделано, то сделано.

– Но ты же можешь работу с высокой зарплатой найти или новый бизнес начать? – недоуменно подняла брови Ася.

– Не могу. Рано мне. Чувствую, не готова еще к новым испытаниям моя душа. Лучше уж быть бедным и живым да дочь самому воспитать, чем оставить ее богатой сиротой.

Воцарилась тишина. Матвей, выговорившись и стараясь отвлечься от тягостных мыслей, снова уткнулся в журнал, а Ася все думала и думала над его словами, но так и не смогла решить для себя – прав он или не прав. Ей, с таким трудом воспитывавшей сына, было страшно даже представить, как она своей собственной рукой отдает все деньги на благотворительные нужды. Потом решила, что раз ей таких денег никогда не заработать, то нечего и гадать. Она подошла к окну и, навалившись на подоконник животом, уставилась на улицу. Там два автомобилиста тщетно пытались доказать друг другу, кто прав, а кто виноват. Видно, в их споре истина не рождалась, потому что они не прекратили ссориться и кричать друг на друга, даже когда подъехала патрульная машина. Увидеть, чем закончится дело, Асе так и не удалось. Заметив подъезжающий автомобиль Александры, она тихонько ойкнула и поспешно нырнула за прилавок.

Неожиданно для себя она обнаружила, что после утреннего инцидента стала бояться Александру. С одной стороны, она испытывала к ней искреннюю благодарность, а с другой – опасалась допустить новую оплошность и попасть под увольнение. Поэтому, стоило в магазин войти двум юным покупательницам, как Ася с чувством огромного облегчения занялась ими. Она увлеченно показывала сережки, колечки и браслеты, стараясь не встречаться с начальницей взглядом. Ася немного расслабилась только тогда, когда Александра исчезла за дверью, ведущей из зала.

В приемной было тихо. Зина что-то сосредоточенно набирала на компьютере и одновременно грызла сушку. Секретарь не сразу отреагировала на открывшуюся дверь, но стоило Александре войти, как она сорвалась с места и бросилась к ней.

– Александра Ильинична! – завопила она с таким встревоженным видом, что у той оборвалось сердце.

– Ч-что, – слегка заикаясь от волнения, спросила она, – что-то случилось?

– Звонила ваша мама… – Зина сделала небольшую паузу, подбирая слова, и замялась, не решаясь сказать.

– Да говори же, – взорвалась Александра, – и немедленно!

– Вы только не переживайте, – убитым голосом начала Зина, – но там у вас что-то случилось. Ваша мама просила вас срочно приехать.

– Почему она сама не позвонила мне?

– Так у вас телефон был отключен, так она мне сказала. Я позвонила, и правда отключен.

Александра торопливо начала рыться в сумочке, разыскивая мобильник.

– Что она конкретно говорила, ты можешь сказать? – нервно спросила она.

– Чтобы вы как можно скорее приезжали. – Зина опустила голову, едва не рыдая.

– О боже! – Александра стремглав вылетела из приемной и побежала по коридору. Телефон наконец нашелся, и он действительно оказался отключен. – Какая же я растяпа, выключила его, видно, после того как позвонила Лямзину.

Она, ругая себя, подлетела к автомобилю, впрыгнула на водительское кресло и только теперь заметила, что мобильник, мигнув и выдав надпись: «Батарея разряжена», – снова отключился.

Возвращаться в офис и тратить время на звонок с другого аппарата ей не захотелось. От нее ждут личного присутствия, а значит, нужно мчаться к матери.

Когда Александра подъехала к дому, где жила ее мать, уже начинало темнеть. Ох уж эти вечные московские пробки, попав в которые вынужден ждать целую вечность, жалея о том, что природа не наделила ни тебя, ни твоего железного «коня» крыльями и ты не можешь вспорхнуть и, облетев длинную шеренгу машин, свободно помчать прочь. Вот и получается, что на получасовую дорогу уходит два-три часа.