Елена Донцова - Дочери страха

А утром проснулся оттого, что специалист тряс его за плечо, а второй рукой протягивал телефонную трубку. Рэм схватил ее, мало что соображая со сна. В трубке как-то отдаленно звучал сердитый женский голос. Рэм притиснул трубку к самому уху и рявкнул:

– Говорите громче, не слышу!

– Это квартира Гриневичей? – быстро, проглатывая слоги, проговорила женщина.

– Да!

– И что вы там себе думаете? Почему не забираете ребенка? Вас ждали еще вчера.

– Что? – заорал Рэм. – Откуда вы звоните? Что происходит?

– Мужчина, я звоню из детской инфекционной больницы. У нас находится на излечении Ульяна Гриневич, которую мы еще вчера подготовили к выписке. Нам новеньких класть некуда. Так вы забираете ребенка или нет?

– Забираю! – крикнул Рэм. – Говорите ваш адрес!

Положив трубку, он заметался по квартире. Будить ли жену или сперва привезти девочку? Одновременно звонил по телефону, вызывал к дому водителя. Специалист остался приглядывать за спящей Надей.

Когда прибыли в клинику, в приемном покое уже сидела на банкетке, сжавшись в комочек, крохотная девочка, закутанная по самый нос. Сунув Рэму на подпись какие-то бумажки, медсестра небрежно кивнула в ее сторону:

– Забирайте.

Рэм оцепенело глянул на ребенка. Дочка показалась ему какой-то слишком маленькой, гораздо мельче трех лет, худенькая, тщедушная. Он нерешительно приблизился, склонился над девочкой, потом подхватил ее на руки. Девочка в первый миг вроде как оцепенела, а потом вдруг завизжала и стала отчаянно вырываться. Но Рэм уже бежал по дорожке прочь от корпуса.

В машине он старался утешить рыдающее дитя, всю дорогу твердил, стараясь перекричать ее вопли:

– Я твой папа, Уля, не бойся, я самый настоящий папа, муж твоей мамы, у всех детей есть папы…

И удивлялся, почему ребенок никак не реагирует на такие веские аргументы. Попутно старался думать: если с ребенком, слава богу, все в порядке, то что же произошло вчера в квартире? Чего так испугалась жена, кому предназначалась тряпка с эфиром? Детский крик не давал сосредоточиться.

Надя встретила их в дверях, молча прижала к себе девочку, которая, судорожно обвив мать руками и ногами, сразу перестала орать. Вернулась в комнату. Рэм шел за ней, полный решимости не оставлять этих двоих без присмотра больше никогда в жизни. Ему хватило вчерашнего потрясения. В комнате Надя села на диван, посмотрела на него снизу вверх измученными глазами и тихо сказала:

– Это не твоя дочка, Рэм.

– Что? – Он дернулся как от удара током, отшатнулся, потемнел лицом. Но тут же взял себя в руки: – А впрочем, не важно. Главное, все позади.

И пошел прочь из комнаты.

– Подожди! – окликнула его Надя. – Я не то, не то хотела сказать! Просто это не Уля. Еще ничего не кончилось. Сядь на стул, я постараюсь все тебе объяснить.

Рэм машинально опустился на стул.

– Понимаешь, у меня была подруга, очень близкая, это случилось уже после того, как мы с тобой расстались. Наши дочки родились в один день. Но Света умерла при родах. Я пыталась удочерить девочку, но у меня ничего не получалось. Все, что я могла, – это навещать ее в детском доме, иногда брать сюда, домой, чтобы накормить и вымыть. В том учреждении никому до детей нет дела. Она заболела гриппом, сейчас ведь в городе эпидемия детского гриппа. А потом я пришла и увидела ее на площадке, она сидела вся желтая, держалась за бок. Какое-то осложнение после гриппа. У меня не было сил и времени ругаться с персоналом, я просто схватила ее в охапку, поймала частника и повезла в больницу. Оформила по Улиной медкарте. Вчера мне позвонили, я побежала за ней и оставила Улю с чужим человеком. Я думала, что это наш сосед, доверяла ему. Мне нет прощения. Остальное ты знаешь.

– Я понял, – тусклым голосом произнес Рэм. И почувствовал себя внутри ночного кошмара, который никак не желает кончаться. Тоскливо покосился на девочку.

Жена еще крепче прижала ребенка к себе:

– Я ее не отдам.

– Конечно, – сказал Рэм. – Не волнуйся, я все устрою.

Вышел на кухню, набрал номер.

– Михалыч, – сказал тускло. – Вышла ошибка, поиски девочки продолжаются.

– Значит, будем искать, – не стал лезть в душу стреляный воробей Михалыч. – Рэм Григорьевич, если требования о выкупе не поступит в ближайшие часы, лучше все-таки связаться с милицией. Вы же понимаете: больницы, спецприемники… морги. Им проще все это контролировать.

– Да, я понял, – согласился Рэм. – Связывайтесь. Только вот что, Михалыч, нужно будет заявить, что похищена детдомовская девочка, которую мы с женой собирались удочерить. Но простимулировать это так, чтобы поняли, что искать нужно всерьез, по-настоящему. Сделаете?