Издательство «Развлечение» - В погоне за преступником от Нью-Йорка до Берлина

— И за все это время вы ни разу не обращались к своему отцу?

На лице Морбурга появилась гордая улыбка.

— Нет, я никогда к нему не обращался и обращаться не намерен! Он выгнал меня из дому без всяких средств, на произвол судьбы, а я ведь перед ним ни в чем не провинился. Я этого не могу забыть и никогда ему не прощу. Я скорее готов умереть, чем вернуться к нему или обратиться с какой-нибудь просьбой!

— И все это вы рассказали Спенсеру?

Официант кивнул головой.

— Хорошо, — сказал Пинкертон. — Позвольте мне задать вам еще один вопрос: храните ли вы документы, доказывающие ваше происхождение?

— Конечно!

— Где?

— В моем сундуке.

— Думаю, что этих бумаг у вас больше нет…

Морбург вскочил и уставился на сыщика. Потом он понял, о чем идет речь.

— Не может быть! — воскликнул он. — Я сейчас взгляну!

Он выбежал из ресторана, а Пинкертон пошел за ним. Официант вбежал в свою комнату, открыл сундук и, после недолгих поисков, достал черную сумку, в которой хранил свои бумаги. Он открыл ее и вскрикнул: сумка была пуста.

Мертвенно бледный, стоял он, глядя в пустую сумку, и тяжело вздыхал.

Пинкертон положил ему руку на плечо и сказал:

— Ничего не поделаешь, мистер Морбург, вы должны отправиться со мной в Германию — к вашему отцу.

— К моему отцу? Никогда… — пробормотал граф.

— Вы хотите, чтобы этот обманщик с вашими документами в руках явился к вашему отцу как блудный сын и получил бы все то, что по праву принадлежит вам? Наконец, разве вы допустите, чтобы вашему отцу угрожала опасность? А со стороны этих мошенников, уверяю вас, она неминуема!

Морбург все еще медлил.

— Но ведь можно воспользоваться телеграфом, чтобы предупредить германскую полицию и попросить ее задержать преступников сразу по их прибытии в страну…

— Нет, — возразил сыщик. — Спенсер — слишком опытный мошенник. Он наверняка не разъезжает ни под фамилией Морбург, ни Спенсер, ни Холмерс. Одна из специальностей этого авантюриста — похищение чужих документов, так что он путешествует совершенно безбоязненно, пользуясь теми, которые ему более всего на данный момент подходят. К тому же он крайне ловок и опытен в искусстве переодевания. Так что он уйдет от нас при малейшей неосторожности с нашей стороны. Поэтому я считаю совершенно излишним сообщать о происшествии германской полиции. При первом же подозрении Спенсер бесследно исчезнет. Нам, очевидно, самим придется пересечь океан.

После недолгой внутренней борьбы Гайно Морбург протянул сыщику руку.

— Пусть будет так, — сказал он. — Я отправляюсь с вами в Берлин.

Через четыре дня после этого разговора Нат Пинкертон и граф Гайно фон Морбург отплыли на одном из быстроходных судов Гамбургско-Американской пароходной компании в Германию.

Прибыв в Берлин, Нат Пинкертон связался с местной полицией, и ему была предоставлена полная свобода действий.

Как оказалось, преступник, которого он преследовал, был хорошо известен и там. Несколько лет назад он подвизался в разных столичных городах, не раз был подвергнут тюремному заключению и скрылся из Берлина после отбытия последнего срока.

Граф Гайно фон Морбург, с которым Пинкертон приехал в Германию, до поры до времени жил инкогнито, как этого желал сыщик. Пинкертон отлично знал, что Спенсер — человек отчаянный и, почуяв опасность ареста, не остановится перед тем, чтобы пустить в ход револьвер. Поэтому он решил взять его хитростью.

Гайно фон Морбург остался в гостинице, а Пинкертон отправился в западную часть Берлина, где на аристократической тихой улице в роскошном особняке жил старый граф.

Никто бы не мог предположить, что под видом плохо одетого, простоватого прохожего скрывается самый опытный и известный у себя в стране сыщик: на Пинкертоне был поношенный костюм, на лицо он положил сильный румянец и приклеил каштановые баки и усы. Вообще наружностью своей он походил на старого, немного опустившегося английского лакея.

Подойдя к калитке графской виллы. Пинкертон нажал кнопку электрического звонка. Калитка отворилась, и он направился к дому по дорожке, посыпанной песком. За приоткрытой дверью дома его поджидал лакей, с любопытством осматривавший пришельца.

Пинкертон вежливо поклонился:

— Меня зовут Генри Тейлор. Я хотел бы поговорить с графом.

— Что же вам нужно от его сиятельства? — спросил лакей.

— Я хотел бы получить какое-нибудь место. Может, здесь мне повезет — доложите, пожалуйста, графу.