Люда и Игорь Тимуриды - Как воспитать ниндзю

Вооргот побледнел и быстро вырвал у меня из рук бумагу, пока никто ее еще не заметил и ничего не понял.

- Давай, давай еще раз перечитаем вместе договор! – торжественно громко сказал он, быстро поедая бумагу.

- Проголодался... – ласково сказала я, догадавшись и похлопав мужа, который ел так быстро, что давился. – Ты же не ел несколько дней, бедняжка...

Я с любовью зачаровано смотрела на мужа. Мне все нравилось в нем. Даже как он ест.

- Да ты не спеши, не спеши, пережевывай тщательно, никто у тебя, бедняги, ее не отберет... – как верная заботливая жена радела за него я.

Я никак не могла понять, почему меня за мою же заботу муж смотрит так, будто хочет убить.

- Если так быстро глотать, вкус теряется... – растеряно сказала я, видя, как он поспешно зажевывает веревочки с печатями, глотая их так.

Вооргот блеснул на меня глазами. Но промолчал с полным ртом. Усиленно работая челюстями, глотая и мыча.

- Но ты же даже не разжевал! – со слезами сказала я.

- Может ему еще что-то дать? – встревожено сказала подошедшая мама, держа в руках кожаный фартук палача, увидев, как он отчаянно давится, и побледнев от этого.

Вооргот, увидев фартук, побледнел.

- Вы же столько не ели, правда? – ласково спросила мама.

Тот стал совсем плох.

- Не волнуйся, я обязательно накормлю тебя до отвала! – как верная жена заботливо проговорила я.

- Ммм... – сказал Вооргот, почернев.

- Тебе не кажется, что он какой-то невыдержанный? – тихо шепнула мне мама. – Так давиться едой, проголодав всего денек, это слишком!

- Он хотел показать, что съест все, что я ему приготовлю... – так же тихо прошептала я маме. – Но, боюсь, что твой фартук он будет есть медленней, не обижайся...

Вооргот почернел и замычал в ярости.

По счастью тут подошел адвокат, услышавший, что мы вместе, по семейному, сев на гильотине рядышком обнявшись, хотим перечитать брачный контракт.

- Брак уже заключен! – строго сказал он, не доверяя Воорготу. – Но то, как выделить вам эти пятнадцать миллионов приданого в распоряжение новой семьи действительно надо обговорить с родителями...

Стоявший за ширмой офицер, которого адвокат не заметил, дернулся из-под нее.

- Какие пятнадцать м-м-миллионов! – в шоке воскликнул он, вырвав бумагу из рук старенького адвоката.

Солдаты парализовано замерли – они таких сумм даже не слышали – и раскрыли рты.

Адвокат растерялся – до этого все разговоры велись в кругу своих, и офицеры ничего не подозревали. И у него еще никогда ничего так нагло не вырывали из рук.

- Принцесса Луна... – прочитал, заикаясь вслух офицер, прежде, чем Мари отобрала у него бумагу.

- Что?!? – дернулся епископ, который до этого прятался где-то за ширмой. Наверное, боялся, что он тоже похож на девочку в этом платье.

Люди замерли.

- А кто тогда этотъ проходимецъ? – генерал-немец обернулся к Воорготу.

Он долго смотрел на него и вдруг побурел, очевидно, вспоминая, что я тогда кричала осужденному.

- Воорготъ!!! – заорал он. Он задыхался от ярости и злости, и не мог ничего выговорить:

- Ви... ви... ви... Ви козел!

- А где у него рога!? – обиженно и чувствуя, что меня, наверно, дурят, спросила я, щупая его голову.

Я недоумевала.

- Но ведь ты... только сегодня вышла за него замуж... – недоумевала Мари.

Вооргот обозлился и прижал меня к себе.

- Не будет у меня рогов! – шепнул он.

- Успокойся... – сказала я, еще раз ощупав его голову. – Я ничего, никакой выпуклости не ощущаю, а я хороший врач...

Мари снова отчаянно захихикала.

- Лу все еще называют маленьким олешкой! – сказала она, выжидающе глядя на него.

- Ну и что?! – сквозь зубы спросил Вооргот.

- Он не умен! – сквозь зубы шепнула, покачав головой, мне мама.

- Папу тоже все считали дегенератом, пока ты за него не вышла! – обиженно буркнула я.

- Он солдат, а не дегенерат! – резко прервала меня мама.

- Я же так и сказала – военный! – топнула ногой я.

- Ну и хорошо... – примирительно сказала мама.

- Ну и Вооргот тоже военный...

Вооргот, который в это время долго думал, почему его назвали глупым, вдруг обрадовался.

- Если она олешка, значит я рогатый ОЛЕНЬ! – догадался он, довольный, что разгадал глупую загадку.

Раздался такой гогот, что все присели.

Я недоуменно оглядывалась.

Старый генерал немец наконец-то пришел в себя.

- Воорготъ!!! Сколько вы выпиль, чтобы всю ночь убивать бедный дипломать?!? – он кричал и топал ногами. – Я не скрою ваше плохой поведение! Я буду жаловаться вашей маме!!!