Сьюзан Конант - Пес, который порвал поводок

— Все может быть, — отозвался он.

Я пригласила Стива обедать, а поскольку все равно готовила в этот день печенку, то поджарила немного и для нас. Печенка питательна. Я ее терпеть не могу, но стараюсь быть практичной и толковой хозяйкой. Любой склад кормов для домашних животных продаст вам сушеную печенку, но по сравнению с той, которую вы готовите сами, она малопривлекательна. Даже просто приносить пищу на дрессировочный ринг — это против правил, но мне нравится пользоваться печенкой как поощрением во время дрессировки. Некоторые не верят в съедобные награды. Их кухни, наверное, пахнут лучше, чем моя. Чтобы приготовить собакам печенку, я беру ломтики говяжьей печени и медленно жарю их в открытой сковородке, пока они почти полностью не подсохнут. Охладив печенку, режу ее на мелкие кусочки и замораживаю. Стиву и себе я жарила с маслом и луком.

За печенкой с луком Стив рассказал мне, что случайно встретил свою соученицу по ветеринарной школе, Лайзу Блюменталь, которая практикует в Белмонте. Лайзу я знаю. Ее муж Дон разводит золотистых ретриверов. В разговоре с ней Стив упомянул о Маргарет, и Лайзе, сказал он, не терпелось признаться, а также и пожаловаться. Маргарет привозила своих золотистых к Лайзе, чтобы сделать пробы на собачий кашель, и требовала у Лайзы чего-нибудь, чтобы успокаивать их в дороге. Лайза, конечно, знала, кто такая Маргарет.

— Маргарет ничего не сказала прямо, — поведал мне Стив. — Но дала Лайзе понять, что несколько слов от нее, Маргарет, могут повредить ее, Лайзы, репутации, и Дона тоже. Так что Лайза сдалась, и догадайся, с чем Маргарет уехала.

— Зачем же Лайза на это пошла? Она, верно, ужасно себя чувствовала… Она не подумала, что применяет дурное средство?

— Не совсем так. Она чувствовала себя бессильной, но также и защищающей Дона. Потом она пожалела, что это сделала, но было слишком поздно.

— Знаешь, — сказала я, — я просто вижу воочию, как Маргарет всыпает валиум мне в термос.

— Вливает, — поправил он. — Сперва его нужно растворить.

— Ну вливает. Не знаю, как она смогла добраться до термоса, но как она это делает, просто видишь. И по-моему, она способна кого-нибудь задушить, особенно Стэнтона. Но вломиться сюда? И это дельце с шерстью…

— Во всем этом есть что-то безумное.

Я согласилась.

Четверг, конечно, означает собачью дрессировку. Мы оставили обе машины на подъездной дорожке и повели собак к арсеналу. Молодой коп, свободный от службы, нанятый клубом, бездельничал внутри, болтая с Джерри Питсом и Джоном, управляющим приютом. Наверное, внутрь копа загнал холод. Было четыре градуса ниже нуля, так зябко, что попасть внутрь был рад даже Рауди. Лайки живут на открытом воздухе круглый год, не обращая внимания на холод, но только если акклиматизировались. Чтобы терпеть минусовые температуры, им нужно отрастить шубу. Домашний пес привыкает к внутренней температуре, и ему так же уютно при минус четырех, как и вам.

Продвинутые начинающие Винса отрабатывали фигуру восемь. Им предстоял, дальний путь. На внешней петле отставал каждый пес. В дальнем конце класс Розы работал над распознаванием запаха. Из-за холода Стив и я шли очень быстро и раньше восьми тридцати прибыли на свое занятие с Розой, так что, записавшись у конторки с Барбарой Дойл и Роном Кафлином, побродили вокруг. При Барбаре была только одна ее немецкая овчарка, Фреда, которая растянулась на полу. Виксен сидела у левого бока Рона, нетерпеливо ожидая работы. Я погладила ее раз-другой. Ее шубка лишь отдаленно походила на мех золотистого ретривера, была бледней и короче. А Рон? Он выглядел таким, каким был — славный парень в хорошем настроении, обыкновенный парень, умелый водопроводчик, одаренный вожатый, — ничего больше.

А хорошее настроение Рона? Его разговор с Барбарой и Стивом не оставлял сомнений, что он радуется возможностям, какие давало наследство д-ра Стэнтона. Они прикидывали, что клуб сделает или, скорее, сможет сделать с домом в шикарном конце Эпплтон-стрит. Своеобразие университетского района Кембриджа в сочетании с эксцентричностью его обитателей дает себя знать в одной особенности: никогда нельзя сказать, что здесь можно делать, а что нельзя. Прежде всего, мы не сможем проводить там свои занятия. В доме нет достаточно просторной комнаты — хотя бы вполовину нам подходящей. Было неясно, сможем ли мы пользоваться домом как библиотекой или, как предлагала Барбара, библиотекой и музеем.

— Если вы спросите меня, — сказала я, — то настоящая проблема будет со стоянкой. Ее там только что разрешили, и соседи не захотят, чтобы поблизости припарковывалось много машин, не захотят, чтобы мы превратили половину двора в автостоянку.